Я поднимаю голову, но не оборачиваюсь. Глядя на Селию, я уныло заключаю, что вот теперь счет поганых моментов на сегодняшний день закрыт. Ведь этот взгляд, которым уставилась на Чери девушка, в которую я безнадежно и глупо влюблен, — это хуже не бывает. Её большие, блестящие в полумраке глаза глядят на человека за моей спиной восхищенно, едва ли не подобострастно, боясь моргнуть и лишить себя даже краткого мгновения созерцания чистой, концентрированной мужской красоты.
Когда от выражения её лица сердце начинает скручивать отнюдь не поэтическая боль, я оборачиваюсь.
— Хороший вопрос, — ворчу я, даже не пытаясь спрятать своё недовольство. — Слушай, может ты на себя накинешь что-нибудь? А то ещё простудишься.
Чери понимающе усмехается, продолжая неторопливо приближаться. На нём из одежды лишь тренировочные штаны, обнаженная мускулистая грудь лоснится от пота, в руке — полотенце. Похоже, не только я страдаю от бессонницы. Хотя, если подумать, у Чери поводов беспокоиться больше, чем у меня.
Когда он становится рядом, я готов сквозь землю провалиться. Я и без того красавчик не ахти какой, но на фоне этого парня... я могу играть горбуна из Нотр Дама без всякого грима. Не удивительно, что в этот момент для Селии я перестаю существовать. Её дыхание становится тяжелым, отчетливым, но братец Гая делает вид, что не замечает ни девушку, ни её очевидные желания. Хотя мы же говорим о Чери, для него подобное внимание — повседневность, рутина, скука.
Как иронично — я завидую Эльзе черной завистью. Кто бы мог подумать, что до этого когда-нибудь дойдёт.
— Я... я, пожалуй, пойду... — шепчет Селия, совершенно точно обращаясь не ко мне. Её голос дрожит, а мысли путаются. Теперь я знаю, как выгляжу со стороны, когда пытаюсь заговорить с ней. — Если только вам ничего не нужно...
— Нет, спасибо, — отвечаю я слишком поспешно. Так, что это можно принять за грубость. Но лучше так, чем она будет удовлетворять "нужды" всяких смазливых блондинчиков.
Когда горничная уходит (намеренно медленно, в надежде что кое-кто может внезапно передумать), я испускаю разочарованный выдох.
— Чего тебе в комнате не сиделось? — бормочу я уязвленно, все еще глядя в ту сторону, где недавно исчезла Селия.
— Услышал, как вы шепчетесь. Решил проверить, все ли у тебя в порядке, — в голосе Чери не звучит ни капли раскаяния. — Я же твой телохранитель, помнишь?
Самопровозглашенный, ага.
— Слушай, Алекс, — его внезапная серьезность сбивает с толку. Положив мне руку на плечо, он убежденно заявляет: — Нам нужно принести друг другу клятву.