Мужчина говорил торопливо, сбивчиво, смотря на Диса едва ли не подобострастно. А я стоял, не шевелясь, и молча ненавидел: этого человека, его чертово вранье, дом и всю эту ситуацию. Я понимал, что он на самом деле боится потерять не своего ребёнка, а пособие, которое тому выплачивают. Лживая скотина.
Я сам не понимал, откуда во мне появилось это тупое бешенство. Я готов был с пеной у рта вцепится ему в глотку и задушить. Мне хотелось, чтобы он наконец-таки заткнулся, ведь этой лжи не верил никто, даже он сам — завравшийся и пьяный.
Может дело в том, что я ещё слишком хорошо помнил, что такое — брошенные, озлобленные, напуганные, ничейные дети. Дети, родители которых умерли. Дети, родителям которых на них наплевать. Дети, которых ненавидят собственные родители.
Стоящий перед нами подонок относился к последней категории.
Я мечтал его убить, но всё что сделал — развернулся и пошел прочь от его дома, задыхаясь от бессильной и по сути беспричинной ярости.
— Эй, может одолжите мне сотню баксов во имя Христа? Завтра же Рождество! Ну а полтинник? — кричал нам вслед этот отморозок, но в итоге, не получив ответа, зашел в дом, озлобленно хлопнув дверью.
Я глядел себе под ноги, слыша, как за позади меня оживлённо разглагольствует Чери.
— Боги, да ты конченый ублюдок, Дис. Ты в курсе? Как ты только сам себя выносишь, а? Нет, мне, правда, интересно. Этот бедный Арни уже давно не Индра, но ты всё равно получаешь удовольствие от осознания, что этот папаша регулярно поколачивает своего ребёночка. Бедняжка голодает, живёт в грязи и холоде, без матери, по уши в жестокости и боли с отцом наркоманом, не понимая, чем это заслужил. А ты глядишь на него и тихо радуешься. — Брат Гая рассмеялся. — И тебе его ни капли не жалко, да? Знаешь, что я думаю? Что Индра по части жестокости с тобой и рядом не валялся.
Дис стойко молчал.
— И чем же он заслужил такую жизнь? Всего лишь тем, что имел больше прав на то, что ты так отчаянно хотел присвоить. Ты знал это, и тебя это бесило. Когда Индра уже вовсю строил на Элу планы, ты о её существовании вообще не знал. Подумать только, какой трудный путь он прошел: называл себя её наставником, братом, женихом. А потом вдруг появился ты и решил взять такую "крепость", такую женщину наскоком.
Я ускорил шаг, стиснув зубы. Только психоанализа Чери мне сейчас не хватало.
— Откуда такая самоуверенность? Ты же понимаешь, что по сравнению с Индрой был и остаёшься чёрт знает чем. И сколько бы его ни унижали здесь, сколько бы долбаных отцов его ни лупило, ты от этого лучше не станешь. В зеркале каждое утро ты всё равно будешь видеть всё того же урода. И к тебе по-прежнему из женщин будут подходить только самые отважные шлюхи. Им бы, блин, медали выдавать за такой подвиг, всё-таки лечь под тебя — это пострашнее войны. А после того, как...