– Как бы то ни было, мы не имели никаких известий от Клариссы со времени этого сна, – ответила Дженни тихо, но твердым голосом, который выдавал ее внутреннее волнение. – Когда Кларисса будет среди нас целая и невредимая, тогда только я забуду этот сон!
Лора с презрением пожала плечами и отвернулась от нее. – Мне надо надеть шляпу, – сказала она графине, – ваши слуги подумают, что я не выеду; я приказала не выпрягать лошадей.
Дженни заметила удивление графини, и немедленно после ухода Лоры, поспешила объяснить ей насмешку сестры.
– Леди Окбурн, – сказала она, – в моей жизни я видела три или четыре необыкновенных сна, которые самым странным образом, чтобы не сказать более, совпадали с последовавшими обстоятельствами. Я не суеверна, я, мне кажется, далека от этого, но невозможно, чтобы эти сны произвели на меня такое глубокое и продолжительное впечатление, если бы не имели в основании своем чего-то серьезного, непонятного.
– И один из этих снов относится к Клариссе?
– Да, она тогда еще не была леди Клариссой. О, какой ужасный сон! Я ее видела мертвою! И с этого дня я ни на минуту не забываю о ней. Образ ее все упорнее и упорнее внедряется в моем воображении, ибо сон этот совпадает с продолжительным отсутствием Клариссы, – я не могу забыть его.
– Что же это было такое? – Спросила леди Окбурн.
– Я предпочитаю не говорить об этом, – ответила Дженни. – Я иногда думаю, что расскажи я этот сон Лоре, она бы не так насмехалась.
– Вы, значит, не рассказали ей о нем?
– Нет… ей менее, чем кому бы то ни было.
– Но почему в особенности не ей, леди Дженни?
– Ну, потому… но когда я говорю об этом, мне кажется, я схожу с ума, как же подействует это на вас? – Потому что особенно странно и чего я не могу объяснить в этом сне, Карлтон, муж Лоры, играл нехорошую роль в этом сне. Позвольте мне не говорить вам подробностей, но мне снилось, что Кларисса умерла. Да, я видела ее мертвою, обвинявшею в своей смерти Карлтона.
Графиня очень мало верила в привидения, и смотрела на Дженни с большим удивлением, не говоря ни слова; но ужас, который та испытывала, ее взволнованный голос и торжественность ее тона произвели на нее сильное впечатление, и она вся дрожала. – Он не был еще мужем Лоры в это время, но он лечил моего отца, и я видела его каждый день у нас в доме. Вероятно, эта-то, привычка видеть его постоянно у нас, сделала его участником моего сна и я допускаю, что это простое стечение обстоятельств, вполне случайное. Но вопреки всему, вопреки самой себе, вопреки уму моему и рассудку, я не могу представить себе мистера Карлтона иначе; с того времени он постоянно внушает мне чувство ужаса.