Чего же он искал?
Приведя все в прежней порядок, чтобы ничем не обнаружить следов посторонней руки, он спустился в кухню и здесь открыл ящик и стал осматривать содержимое. Он жадно схватил старый конверт. На нем не было написано ничего, кроме надписи; он хотел ее прочесть, как вдруг он заметил, что не один.
В дверях стояча мистрис Смит, смотря на него удивленными глазами.
– Какого черта она вернулась так скоро? – Подумал Карлтон.
Быстрым движением он выпустил из рук конверт, овладел собой и хладнокровно, спокойно стал дальше копаться в ящике.
– Я ищу тряпки, – сказал он, обратившись к ней.
– Тряпки! – Повторила мистрис Смит, которой не очень понравился этот не совсем скромный образ действий. – В этих ящиках нет тряпок, вы могли дождаться моего возвращения, сударь.
– Вы так долго не приходили! – Возразил Карлтон, – я не мог ждать вас.
– Право, не знаю, как можно идти еще скорее, сударь; я почти бегом вернулась назад.
Карлтон, взяв из ее рук мазь, попросил опять тряпку и приступил к растиранию ноги. Временами он всматривался в лицо ребенка, но не видел или не желал видеть того сходства, о котором ему говорила жена. Перед уходом он совершенно помирился с мистрис Смит и, смеясь, рекомендовал ей всегда держать белье для его распоряжения, тогда он не будет вынужден копаться в ящиках.
Надо признаться, что мистрис Смит исполнила поручение не так, как она сказала. На самом же деле она на обратном пути сделала большой крут. Добежав до дома Карлтона, она взяла мазь и поспешно вернулась. Но в известном возрасте (чтобы быть вежливым) не выносят продолжительной ходьбы и, поднявшись на горку, она должна была замедлить свой шаг.
Приближаясь к своей улице, она увидела Юдио, догнала ее, прошла немного с нею и напомнила ей данное обещание: придти как-нибудь выпить вместе чашку чаю.
– Как поживает маленький мальчик, – спросила Юдио.
– Так себе. Я пригласила мистера Карлтона. Он теперь у меня. Скажите пожалуйста, мне кажется, он немного любопытен, мистер Карлтон, не правда ли?
– Любопытен? То есть как?
– Да, любопытен в отношении чужих дел. Он не перестает расспрашивать меня откуда я, где я жила, где родился ребенок; я уже не знаю, о чем только он меня не расспрашивал, но мне кажется, он знающий доктор. Он понял болезнь моего ребенка. Кроме того, он очень добр. Говорят, что он очень ловкий врач и больные любят его.
Они подошли к дверям леди Дженни, жившей немного дальше Блистерской улицы. Мистрис Смит попрощалась с Юдио и вернулась к себе. Леди Дженни, видевшая ее, заговорила о ней с Юдио, когда та вошла в комнату.