– Ну, хорошо, – сказала она, подходя к зеркалу за шляпой, шалью и перчатками.
Хозяин гостиницы, жена его, дети и горничная, увидав у подъезда такое ландо, полюбопытствовали узнать, чьими могут быть такие чудные лошади и с этой целью вышли на крыльцо.
– Кто эта особа? – Спросила хозяйка дома у лакея, провожавшего Дженни.
– Леди Дженни Шесней, дочь нового графа.
Швейцар, с булавой в руках, и все присутствующие при этом имени поклонились Дженни, которая вежливо отвечала на поклоны.
Проехав громадную аллею из старых деревьев, они подъехали к замку, два боковых строения которого составляли прелестные апартаменты. Экипаж не остановился около главного подъезда, а проехал далее, к маленькой двери левой половины. Дженни кто-то встретил и провел в гостиную к графу, который сидел за столом с управляющим и занимался делами.
– Здравствуйте, папа, – сказала войдя Дженни.
– Здравствуй, дочь моя, кто разрешил тебе приехать сюда и зачем приехала? Этот идиот Помпей сказал мне, что не Люси причина твоего приезда. А на вопрос кто же – он молчит и ревет. И что за фантазия была у тебя прислать за мной карету? Отчего ты прямо с вокзала не приехала ко мне в Шесней-Локс? Ведь, теперь это мой дом… и ваш.
– Я не приехала прямо сюда папа, – очень спокойно ответила Дженни, – боясь встретить туг мою старую тетю Окбурн, чего мне очень не хотелось в данную минуту, так как я вам привезла очень неприятное известие. Кроме того, я опасалась тифа, конечно не из-за себя, а из-за Люси.
– Леди Окбурн здесь нет, а что касается тифа, то бояться нечего, так как мы не имеем никакого сообщения с той половиной, где болел и умер граф. Теперь объясни мне причину твоего приезда. Не сгорел ли дом?
Дженни посмотрела на управляющего, который, поняв, что его присутствие здесь лишнее, вышел из комнаты, сказав, что зайдет опять часа через два.
– Что ты молчишь, Дженни? Скажи же, что случилось?
– Я молчу, потому что не знаю, как начать. У меня не хватает храбрости сказать вам… Знайте только, папа, что большое горе постигло нас.
Несмотря на грубое обращение с дочерьми, старый моряк все же очень любил их всех и первое, что пришло ему в голову, была мысль о том, что Люси истекла кровью и уже умерла. Заметив волнение Дженни, он уже больше не сомневался в своем предположении.
– Этот осел ничего мне не сказал, – начал граф, – разве Люси умерла?
– Нет, нет, Люси тут не причем. Она чувствует себя отлично. Это… это Лора.
– Не упала ли и она из окна? – Спросил граф, удивленный ответом Дженни.
– Хуже того, – тихо проговорила она.
– Хуже того! Ну что же? Говори же скорей! – закричал граф, топнув ногой.