— О, Азиз купил еды! Пообедаем вместе? — Джамаль широко улыбнулся, — сейчас немного отлетим отсюда, вниз по течению есть тихое местечко, там можно спокойно посидеть, и нам никто не помешает. — Он кивнул в сторону многочисленных туристов.
Вертолет вновь поднялся в небо, но уже через десять минут мы в очередной раз приземлились на небольшом холме. Отсюда можно было видеть водопады, но шума воды совсем не слышно. Азиз постелил на траве небольшой ковёр, разложил салфетки и свёртки с едой. Упаковки напоминали, что это из фаст-фуда, но я была так голодна и взволнована, что быстро уселась и приступила к трапезе. Мы ели картошку фри и наггетсы, и запивали колой. А после Джамаль присел напротив и зачарованно, с улыбкой наблюдал за мной, потом тоже немного перекусил. Неожиданно спросил:
— Мариам, вы любите музыку?
— Да, я училась в музыкальной школе.
— А можно я вам спою? — он аккуратно собрал мусор, оставшийся от пикника, и сложил обратно в пакет, подал знак пилоту, чтобы тот его забрал, удобно расположился рядом, скрестив ноги по-турецки.
— Да, я с удовольствием послушаю!
И он запел, о Боже, это же моя любимая ария из оперетты «Летучая мышь»! Какой красивый, глубокий баритон, я потрясённо заслушалась. Давно не слышала голоса подобной красоты. Ария закончилась, Джамаль замолчал.
— Вы занимались вокалом?! — изумлённо спросила я. — Это моё маленькое увлечение, я немного пою и играю на пианино. В другой раз обязательно спою вам под аккомпанемент! — Он расплылся в довольной улыбке. — А теперь нам пора, надо возвращаться. Вернулись в Киншасу, заправились и отправились в госпиталь. Мне стало грустно, не хотелось снова расставаться с новым знакомым. Ловила себя на том, что уже жду его улыбку. Приятный хрипловатый баритон с лёгким акцентом меня словно околдовал. — Мариам, не грустите, — надо же, он заметил, — я вернусь через три недели, мы вместе навестим Айву и Миржана. А вы будете меня ждать? Потом обязательно свожу вас на прогулку, отвлечётесь от своей трудной работы, хорошо? — Да, конечно! — сама не заметила, вырвалось, тут же почувствовала, как краска заливает лицо, опустила глаза. Сердце скакало в бешеном ритме. Наверное, это и называют любовью? Но все равно думалось: кто ему Айва и Мирджан? Ближайшие три недели жила и работала, как на иголках. Ожидание казалось бесконечным. Света неодобрительно хмыкала. Артём стал ещё более замкнутым, часто срывался, на всех кричал. Галя с Вячиком были так заняты друг другом, что вообще ничего не замечали. Паша пару раз попытался меня подколоть, но, встретив полнейшее равнодушие, отстал. Лишь одно событие несколько подпортило общую картину. Как-то ночью приснился сон: