— Я того стою.
— Ну, это мы еще поглядим, деточка.
Мама взяла у нее сумку.
— Дорогая, я приготовила самые любимые твои блюда. Жареная курица, пюре и кукуруза. Лимонный пирог с безе на десерт.
Ее отец похлопал себя по среднего размеру животу.
— Твоя мама сегодня мне разрешает отойти от моей диеты. Я твой должник, Meре. Если мне придется съесть больше клетчатки, я…
— О, Алан… ни слова! — приказала мама. — Это для твоего же блага.
— Потише, вы двое. Могу я просто сказать, как хорошо снова оказаться дома! — вмешалась Мередит.
Да, так и было. Она посмотрела на окружающие горы. Неровные серые скалы поднимались вокруг, как храмы. Осина, ольха и тополь повсюду расцветали ранним осенним цветом. Мурашки пробежали у нее по рукам. Боже, здесь было так красиво, настолько непохоже на Нью-Йорк. У нее даже наступила секунда паники. Она правда может остаться здесь на три месяца? Она прижала руки к бюстье и могла поклясться, что услышала: «Да, можешь», произнес в голове гортанный глубокий голос. Ну, это было жутковато.
— Мы будем стоять здесь весь день, любуясь видом? — громко спросил дедушка Хейл. — Я умираю с голоду.
Ее родители направились к дому, Мередит пошла открывать багажник. Джил остановила ее.
— Ты остановишься у меня. Мы пойдем ко мне после ужина.
Остаться с Джил? Она любила свою сестру, но...
— Я не знаю…
Джил покачала головой, ее серьги зашуршали по плечам.
— Не отказывайся. Ты же не хочешь остаться в доме родителей, чтобы побыть сама с собой?
— Давай…
— Дедушка тоже предложил, но мы кинули монетку.
— Она сжульничала. — Он постучал тростью по дорожке. — Поэтому ты не обязана идти к ней, Мередит.
Она не рассчитывала, что ее семья все уже распределит без нее.
— Я…
Ее сестра потянула ее к дому.
— Будет весело.
Весело?! Во что она ввязалась?
4.
Квартира Джил была похожа на храм, забитый странными и чудоковатыми вещами. Кругом доминировали яркие густые цвета, отчего апартаменты напоминали Мередит картину, нарисованную Дали под кайфом. Мередит задавалась вопросом, не случилось ли чего с Джил, пока ее вынашивала мама в утробе. Она сама определенно предпочитала вещи немного более... приглушенные.
— Ты знаешь, пожалуй, приезжай так каждый год, как сейчас, — произнесла Джил, занося один из чемоданов Мередит. Она прислонила его к статуе красной обезьяны, у которой, к счастью, не было настоящих волос, как у африканской маски на стене.
Мередит стряхнула крошки брауни с ворсистого зеленого диванчика на двоих.
— Не садись. У него сломана ножка. Тебе лучше сесть на диван.
— Хорошо, тогда зачем ты его держишь, если он сломан? — Она отодвинула разноцветные подушки — красные, желтые и синие и опустилась на оранжевого монстра.