Последним явился инспектор. В вип-ложе за изучением документов и прочим, Оля провела долгие сорок минут, судорожно подсчитывая в уме, сколько это в чашках, стаканах, бокалах, вилках и тарелках. Только позже она узнала, что документы совсем не обязательно подписывать прямо на месте, и что инспектор с толпой гостей это тоже не обязательно, но тогда ей было девятнадцать, и она еще верила всем и каждому.
В ту ночь Оля еще до утра мыла посуду, и последним из клуба ушел именно инспектор с компанией, и только потом Оля выдохнула и разрешила себе уехать домой, оставив часть недомытой посуды сменщице.
Ни свет, ни заря ее разбудил телефонный звонок от помощницы повара, которая рыдала в трубку со словами, что сломала ногу, катаясь на роликах, и выйти никак не может, а на этот день у них был назначен корпоратив для работников банка…
К полудню Оля была уже в клубе, на этот раз в фартуке повара. И пока Яна щебетала об эпичной черной моркови, которую она успела посадить с утра, Оля, напившись кофе, чистила и шинковала вполне реальный корнеплод с рынка. Пять килограмм. Для салатов, супов и мяса. А после был лук, рыба, картофель и все остальное, из чего состоит жизнь обычного помощника повара.
Оля понимала, что сейчас поступила бы иначе, но тогда, да и сейчас, работа администратора заключалась для нее не только в просиживании штанов за барной стойкой. Далеко не в этом.
Вопрос Воронцова не был сложным, но вместо того, чтобы ограничиться лишь двумя цифрами, Оля зачем-то рассказала и про морковь, и про посуду, и про все остальное.
Только потом Оля поняла, что опусти она подробности, Воронцов никогда бы не поверил ей. И кто знает, как бы тогда сложилась ее (и его) жизнь дальше.
Воронцов глядел на нее так, как будто это был вопрос жизни и смерти, когда она замолчала.
— В последний раз я получала лицензию три года назад. В феврале пятнадцатого, — наконец, ответила Оля.
Глава 20. Уходи, если сможешь
— Иди за мной, — сразу после сказал Воронцов.
Первым ушел в темный вход клуба, что казалось странным и непривычным, ведь Оле не нужно было показывать дорогу. Они прошли мимо пустой гардеробной, и Оля подумала, что если ее пальто все еще там, то теперь его даже химчистка не спасет. Но времени искать пальто сейчас не было.
Верхний свет в помещении не горел. С потолка капало, как будто наступила весна, и все вокруг решило оттаять. Со стороны кухни доносился скрежет — кто-то царапал совком кафельную плитку, вероятно, черпая воду. Олю передернуло от звуков, а после от мысли, во что после такой экзекуции превратится сама кафельная плитка. Она едва сдержалась от того, чтобы не метнуться в кухню и не всыпать поварам по первое число.