Именно эти первозданные стихии разносили мир в пух и прах до появления в нем драконов в самые ранние годы существования этого мира, как гласили легенды. Считалось, что именно Гийлир усмирил, заставив подчиниться драконьим стаям, но сильнейшие из стихий, их предводители, если так можно было сказать, не захотели опускаться на колени перед рептилиями. И тогда Создатель мира заключил их в Сердце Стихий. Хрустальную тюрьму для них, для остальных: сильнейший артефакт, от целостности которого зависело благополучие этого мира.
На свободе в мире драконов остались только стихии, готовые к беспрекословному подчинению. Именно покорность их и погубила, когда за дело взялся Вайс и Культ Кровавой Молнии.
Вряд ли годы заточения пошли на пользу разъяренным стихиям и превратили их в послушных ручных кроликов. Скорее наоборот. И когда Вайс говорил Эрику, что противостоять им шестерым, освобожденным и яростным, будет непросто, он не врал. Уж в этом точно.
Уничтоженное Сердце будет также означать, что прежний договор Гийлира разорван. В тот же миг, когда хрустальные осколки разлетятся по Чертогу, драконы перестанут владеть стихийной магией. Вся власть вернется к стихиям, и именно в этом они нуждаются, чтобы дать отпор Пустоте. Только они одни могут это сделать, при этом не будучи сдерживаемыми шаманами и обязательствами перед Гийлиром. Запертые в Сердце стихии были опаснейшим оружием против Пустоты.
Но еще в этом мире должен найтись кто-то, чьих сил хватит, чтобы сдержать первозданную мощь этого мира. Кто-то, кто способен убедить победителей заключить новый союз между драконами и стихиями.
Только тогда этот мир ждала новая эра и еще один шанс начать все заново.
Кем же будет тот дракон, способный поставить на колени тех, кто веками назад не подчинился даже Создателю миров? Культ верил, а Вайс всячески поддерживал эту легенду, что этим драконом будет именно Эрик. И других вариантов действительно не было, ведь только он, учитывая осколок в его сердце, владел шестью магиями.
Но в противостоянии со стихиями магия не может. После уничтожения Сердца Эрик лишится ее. Точно так же, как и другие драконы.
Сердце все еще оставалось целым и все еще парило в полуразрушенной зале Чертога, в которой я простояла минуту или больше, просто касаясь холодного артефакта, но ничего так и не произошло.
Эрик, собрав волю в кулак, поднялся на ноги, хотя, ей-богу, не знаю, откуда только у него нашлись силы. Больше Эрик не задавал мне никаких вопросов, и только гром и молнии, прошивавшие темные небеса, безо всяких слов подтверждали, насколько истончилось его терпение.