Она ж радуется всему, даже шоколадному батончику! Денис сжал руль так сильно, что побелели костяшки пальцев. Уехать и не мешать?
Собственные нервы, которые он представлял в виде стальных канатов, сейчас окончательно растрепались. В лохмотья. Он потянулся к бардачку и достал сигареты, лежавшие там скорей для антуража или для того, чтоб угостить какую-нибудь подружку. Покрутил в руках и, наплевав на обет, данный самому себе, чиркнул зажигалкой. Конечно, нервишки быстрей успокоились бы от порции коньяка…
Закашлявшись с непривычки, Денис глубоко затянулся, барабаня пальцами по панели. «Уехать нельзя мешать» — эта дилемма сверлила мозг. Погрузившись в какое-то оцепенение, он не сразу понял, что его настойчиво возвращает в реальность. Ощущение беды нависло свинцовой тучей, грозя раздавить, как таракашку. Негромкий, задушенный крик, вырвавшийся из открытого окна. Крик Светлячка. Как разъяренный тигр, выскочил он из машины и помчался к дому, уже не раздумывая, на чьей территории будет сражение.
Дернув дверь, влетел в небольшую прихожую. С раздувающимися от ярости ноздрями и сжатыми кулаками он замер на мгновение, сканируя пространство. Возня и отчаянные всхлипывания донеслись справа. Как торпеда, метнулся он на звуки и застыл. Бугай завалил его девочку прямо на обеденный стол и, разорвав халатик, пытается стащить с нее белье… Как при вспышках магния при фотографировании, в мозг впечатывались отдельные кадры, разбудившие в нем животную ярость. Мелькают простые белые, прямо девчоночьи трусики, багровый след похоти на нежной шее, тонкие руки, безуспешно пытающиеся защититься от насилия.
Остатки самообладания пинают под ребра и настойчиво требуют соразмерить силы. Ибо желание убить бегущей красной строкой проносится перед глазами. Глубоко вдохнув и сцепив зубы, Денис поклялся себе, что не ударит в висок, куда уже кулак самостоятельно рассчитал траекторию. Подскочив, он с размаха впечатал подонку в челюсть, отчего тот, хрюкнув, отлетел в угол. Чтобы не дать ему опомниться, Денис добавил ее несколько пинков под дых и только потом глянул на Светлячка.
Девушка сползла со стола и, безуспешно пытаясь закутаться в разорванный халатик, смотрела округлившимися от страха и боли глазами, которым она и не могла поверить. Крупная дрожь сотрясала ее тело, побледневшие губы едва могли выдавить: «Денис..».
— Опять, Светлячок?! Ты когда запомнишь мое имя? — тяжело дыша, ее спаситель пытался сделать вид, что ничего экстраординарного не произошло, чтобы не дать девушке впасть в истерику.
Он подошел к ней и, бережно взяв за талию, поднял с пола, на секунду прижал к себе и успокаивающе поцеловал в лоб.