— Никит, хочешь, я тебе дочку рожу? — тихо спросила Кети. — У меня хорошие дети получаются, красивые…
Никита посмотрел вслед убегающей девочке и подошёл к ней:
— Кэти, я очень люблю детей. И очень хочу их. Но только тогда, когда ты всё выяснишь с мужем.
— Я поняла, — кивнула Кэти, — я поняла. Может, ты и прав.
Вечером, когда Никита гулял с Хоббитом, к нему подошёл красивый парень, лицо которого показалось ему знакомым. Гадать откуда долго не пришлось.
— Я брат Кетеван.
Точно, конечно, он её брат. Такие же прямые разлетающиеся брови, такие же тёмные требовательные глаза.
— Здравствуйте, Тимур, — кивнул Никита.
— О, я вижу, Кэти про меня рассказывала? — удивился тот.
— И про вас, и про Котэ.
— А, то есть она даже нас описала, раз вы сразу поняли, кто есть кто?
— Описала. Она вас очень любит.
— Да, любит, — согласился Тимур. — И мы её тоже. Я видел вас сегодня у пруда, поговорил с Кэти, всё выяснил и пришёл к вам. Когда будет свадьба?
— Свадьба?
— Да, свадьба. Раз Кэти любит тебя, женитесь.
— Кэти ещё не развелась.
— С этим проблем не будет. У них в семье всё и всегда складывается так, как хочет Кэти. Ни разу по-другому не было. И в этот не будет. Можешь мне поверить.
— Даже так?
— Да, моя сестра такая, — с нежной гордостью улыбнулся Тимур. — Так когда свадьба?
— Я думаю, свадьбу мы обсудим с Кэти.
Тимур перестал улыбаться и вздёрнул брови. Никита ответил ему твёрдым спокойным взглядом.
— Хорошо, я ей так и передам.
— Буду очень признателен, — поблагодарил Никита.
Тимур резко повернулся на каблуках щегольских блестящих ботинок и пошёл прочь.
— Как зовут мужа Кэти? — крикнул ему вслед Никита.
Тимур обернулся, посмотрел на него, как на душевнобольного, но ответил:
— Володя.
— А фамилия?
— Гусев.
— Спасибо.
Они стояли метрах в двадцати друг от друга: удивлённый Тимур и задумавшийся Никита. Наконец, брат Кэти отмер:
— Ну, я пошёл…
— Счастливо!
— И тебе не хворать…
К Никите подбежал нагулявшийся счастливый Хоббит.
— Ну, что, Хоб, домой? Есть?
Бульдог изъявил полное согласие с программой, предложенной хозяином, — счастье на его складчатой чёрной морде теперь читалось ещё явнее — и потрусил к подъезду. Никита пошёл за ним.
Что ж это получается? По рассказам Кэти, Никита представлял её мужа властным равнодушным человеком, третирующим жену и сына. А Тимур оговорился, что все решения в семье принимает Кетеван, а вовсе не её муж, который, к тому же, оказался не грузином, как почему-то думал Никита. Да не почему-то! А из-за того, что Кэти рисовала его именно таким: махровым себялюбцем, полностью подчинившим себе жену и сына, не по-московски авторитарным, резким и темпераментным. Что-то не совмещаются рассказы о Володе Гусеве его жены с тем, о чём поведал Тимур. Странно…