Не скажу, что в этом танце родилось что-то новое и помогло раскрепоститься. Чем дольше длился танец, тем во мне возрастало неприятие. Тарас не вел, а словно терся об меня или я никак не могла избавиться от этого ощущения. Он обхватывал мои ягодицы и втискивал в себя, маскируя это под синхронное движение бёдрами. Но я то чувствовала его не детское возбуждение и что Тарас совершенно выпадал из синхронности, пытаясь сильнее вжаться в меня.
— Хватит!
Танец прекратила не я, но сейчас как никогда была благодарна за это наставнику.
— Елена, убеди меня, что это отсебятина, а не твоя концертная хореография?
Естественно Елена свалила всё на меня, что якобы мне не хватает доверия к партнеру, и я заваливаю поддержки.
— Проблема не в доверии, а в уверенности самого партнера. Тарас, ты можешь целиком влезть в нее, но от этого она доверять тебе больше не станет. Даже в бачате, где ведущую роль играет мужчина, как он пожелает, так танец и сложится.
Пока Яра воспитывал в Тарасе мужчину, к нам подтянулись ребята и их хореографы.
— Подойди, Аверина.
Ушам своим не поверила. Они спорили, а на мне теперь отрабатывать будут?
— Тарас, включи плеер. На две минуты устрою вам мастер-класс.
Яра подошел ко мне близко, но в отличие от Тараса не вжимался и не тискал.
— Просто танцуй бачату, а я буду направлять. Только слушайся.
Он так посмотрел на меня, что я бы произнесла клятву повиноваться ему до конца жизни, а не только в последующие две минуты. И когда зазвучали первые переливы латинской музыки он дёрнул меня к себе, зажал ногами, вцепился пальцами в шею сзади и не оставил даже шанса ослушаться. Хоть это длилось не дольше пары секунд, но кажется, дальше я даже дышала по его указаниям.
Яра вел умело. Все отходы, развороты и кружения рождались в импровизации, но сливались и переходили одно в другое настолько гармонично, что со стороны наверняка казались заученными и вызубренными до секунды, до такта.
Я бесстыдно прижималась к его бедрам, но он тут же переключался и переводил меня на другие движения.
В какой-то момент я поймала себя на том, что Яра сейчас танцует и собой и мной, за меня. Такое вообще возможно?
Но это совершенно не мешало растворяться в танце и в нем. Теряться в своих умопомрачительных ощущениях и ловить кайф от его близости, настойчивости и уверенности.
Музыка закончилась, а мы все также стояли, близко, соприкасаясь лбами. Я дышала полной грудью, вбирая его запах, тот самый, настоящий, слишком личный и откровенный. И ловила его отрывистое дыхание. Знать, что я волную его так же, как он меня — опьяняло похлеще того пойла с мальчишника.