Оливер мертв, и я не могу смириться с этим. Я не могу просто принять это, как ничего не значащий факт. Не могу его отрицать.
Оливер мертв, и я понимаю, насколько трудно теперь менять мир. Мое сердце сжимается в комок от холода, в то время как голова горит так, что я будто задыхаюсь от дыма. Ничего не могу с этим поделать! Сколько бы я не убеждала себя, что со мной всё в порядке и ничего страшного не происходит, я по-прежнему чувствую боль и ужас из-за того, что не могу это остановить.
Оливер мертв, и я не могу ничего сделать. Ни на что не способна. Ни к чему не годна.
Кто-то другой меняет мир. А мне остается трястись в судорогах и гореть от жара.
Оливер умер, а, значит, и я могу умереть.
— Я не хочу умирать! — кричит Марианна.
Грейс испуганно вскакивает и отходит в сторону.
— Я не буду умирать! — орет Марианна, давясь слезами. — Я хочу домой! Заберите меня отсюда! Я хочу вернуться к прежней жизни!
Держась горячими пальцами за стену, она встает и двигается к двери. Марианна, нескладно пытаясь бежать, запутывается в ногах, шатается, но выходит из раздевалки. Она видит спортивный зал, но он её не удивляет, и она уверенно направляется к двери. Марианна выходит и, уже зная, что за дверью увидит лестницу, приподнимает руку. Она касается ногами ступенек, и её рука ложится ровно на перила.
— Возьми себя в руки, Марьяна, — говорит она сама себе. — Ты сможешь разгадать логику происходящего и выбраться!
Дневник (День 30–31)
☼
Сейчас уже вечер. Но я не думаю смотреть телевизор, сидеть в социальных сетях или болтать по телефону.
Я пишу. Как гордо это звучит: «Я пишу». Да, да, я твоя преданная поклонница, Матвей!
Дело в том, что у нас отключили электричество. Так что сейчас темно, холодно, скучно и одиноко.
Спешу рассказать о сегодняшнем дне. Мой рассказ будет называться «Как я купила себе шоколадку» или «Никогда не покупайте вещи в цветных обертках» или лучше «Что может случиться с человеком, которому захотелось есть?»
Однако, суть дела не меняется. Чувство голода взяло верх, и я пошла в магазин, чтобы купить злополучную шоколадку. Я ушла, но не вернулась.
У свободы шок:
Её хочет украсть тот,
Кто любит стены.
Дверь в квартиру закрылась и больше не открылась (я преувеличиваю, конечно). Когда попыталась с шоколадкой в руках ее открыть, то ничего не получилось. Вот такая, вкратце, история!
Дома, как всегда, никого. А я на улице! С шоколадкой. В слезах. Родители возвращаются вечером.
Через два часа картина немного изменилась. Я всё ещё на улице. Вокруг маленькие дети (не мои). Я без шоколадки. Вся в соплях. Родители скоро должны вернуться.