Сейчас семь часов вечера. По-прежнему идет дождь, по-прежнему путаюсь в догадках насчет того, что делают родители на даче в дождь.
Как-то очень сиротливо ощущаешь себя дома в одиночестве. Все стоит на своих местах, все молчит. Только я одна хожу по холодному полу в поисках холодильника с вкусной едой, только я пугаю спокойный воздух своим голосом. И всё так тихо, так пусто.
Кажется, лишь мгновение назад мама сидела в кресле и читала книгу, а папа бегал по комнате с криками: «Где моя рубашка?».
Между тем за окном без устали, словно машина, барабанит дождь. Будет ли гроза?
Я пошла на улицу.
Капли небесной воды бежали по лицу, спотыкаясь о соленые бесцветные слезы. Они ручейками неслись по всякой поверхности, и избежать их мокрого теплого давления было невозможно. Да, и не хотелось…
Всё молчало. Все залилось пустынной, обескураживающей тишиной и молчало, пока капли спешили сломя голову вперед. Ничто не было способно их остановить…
Десять часов ночи. Я собираюсь спать. А сейчас сижу на диване и боюсь. Давно я, видимо, не оставалась дома одна на ночь. Каждый шорох или звук кажется пугающим и полным опасности. Я пишу, чтобы успокоиться…
Ну что, Матвей? Ты мне поверил? Поверил наглой обманщице, Марусе Птичкиной? А я тебя обманула. Ничего я не боюсь. И вовсе мне не страшно.
Оказывается, так просто написать неправду. На самом деле, так ли сильно ложь отличается от правды?
Как ты сможешь проверить, что истина, а что вымысел? Как разгадать?
Я и сама не знаю. Можно сказать одно, и оно будет истиной. Потом сказать противоположное, и сделать истиной его. Просто все переиграть, как ни в чем не бывало.
Что есть правда, Матвей?
И есть ли она?
Не все ли только наша иллюзия? Что-то понятное и знакомое, созданное нашим воображением, чтобы хоть немного придать существованию смысл. То, что побуждает нас каждый день с утра открывать глаза, а к вечеру закрывать их в надежде, что следующий день подарит чуть больше радости, чем предыдущий.
Вот я пишу. Пишу ли на самом деле? Быть может, я просто заполняю пустоту в жизни, чтобы она выглядела не такой бесцветной и беспомощной. Быть может, это пишу вообще не я (откуда тебе знать!).
Быть может, меня совсем нет, а есть только ты — Матвей. Блондин с голубыми глазами и математическим складом ума. И ты придумал, что я пишу этот дневничок специально для тебя.
Подожди немного. Там шум. Что-то упало. Я пойду посмотрю… (как в американских фильмах: у меня в руках бейсбольная бита и связка чеснока, в ногах мечется огромный черный кот-убийца, а на лице — отсутствие каких-либо признаков интеллекта…)