У подъезда я увидела знакомую машину и замерла на месте, с нерешительностью смотря на черный автомобиль. Именно в это мгновение я поняла, что смертельно устала за эти два дня неопределенности. Что еще мне оставалось делать в этой ситуации, как не принять предложение Павлова? Может быть, все было не так уж и плохо, как успело нарисовать мое воображение?
Павлов выбрался из внедорожника и, достав сигареты из бардачка, закурил. Облокотился о свою машину и глядел на меня твердым и решительным взглядом, пока я стояла на месте. Он приехал, чтобы дать мне последний шанс, — промелькнуло в голове. Поэтому и позволил уйти, чтобы я подумала над его словами.
— Ну что поиграли в самостоятельность и хватит? — словно завороженная я смотрела как он затягивался сигаретой и выдыхал изо рта клубы табачного дыма. — Даю последний третий шанс на реабилитацию и повторяю — у меня нет больше времени за тобой бегать. Вы с сестрой и без того доставили мне много хлопот. Надеюсь, тебе хватило времени пораскинуть мозгами и сделать правильный выбор?
Я прожгла мужчину тяжелым и недовольным взглядом. Правду всегда тяжело принимать, а если к ней добавлялось предательство близкого человека, то впору и вовсе закрыться в своей раковине от отчаяния, но я унывать не собиралась. Кивнула головой и сделала шаг к машине Павлова.
— Молодец, девочка, — хмыкнул он. — Но с этой упертостью и бесконечным вызовом во взгляде необходимо что-то делать, — на его лице отразилось нечто вроде холодного любопытства.
Павлов отбросил окурок в сторону и открыл для меня дверцу своего внедорожника. Подождал, пока я заберусь в салон и снова расположился рядом, поворачивая ко мне голову. Смотрел на меня взглядом победителя, а я почувствовала сильнейшее желание бросить ему что-то язвительное в лицо, чтобы стереть эту довольную ухмылку с его лица. Только инстинкт самосохранения удержал меня от этого безумного поступка. Глупостей и без того уже сделано очень много. Я отвернулась к окну, ощущая нечто схожее с облегчением, что дала согласие на этот абсурд. Возможно, потом я много раз разочаруюсь в этом решении, но сама я себе не враг, а противостоять связям Павлова мне не хватит сил и ресурсов.
Антон
— Завтра утром Сергей покажет тебе дом и территорию двора.
Мы поднимались по лестнице на второй этаж в комнату, в которой девушка будет жить до приезда Артема. Все это время я чувствовал на себе ее взгляд, словно она дыру пыталась прожечь между моих лопаток. Слегка обернувшись, чтобы убедиться в этом, я увидел полыхающий огонь в глазах девицы и недовольную гримасу на ее лице, как будто бы я привел ее в трущобы кишащие тараканами, а не в свой дом. Конечно, я прекрасно понимал все ее чувства, кому понравятся жесткие рамки, ограничения и односторонние условия договора, который она и в глаза не видела. То чем я занимался называлось принуждением, шантажом, но мне было плевать на чувства этой девушки. Как и на чувства ее непутевой сестры. Или наоборот слишком путевой, если та отчаялась на такой шаг и совершила тем самым ужасную и роковую ошибку, сбежав от меня с деньгами и чужими документами.