— Тебя огорчает, что я хочу есть? — улыбнулся Коста. — Но это потому, что дело пошло на поправку. И потом — ты такая мастерица готовить!
— Нет, нет, — сокрушенно покачала головой Ольга. — Из ума ты выживаешь! — и она заплакала.
Коста не на шутку встревожился и, забыв про еду, принялся утешать сестру. А она подсела к нему и заговорила вкрадчиво:
— Выдал бы ты мне доверенность, по всей форме да по закону, чтобы я наследством и отцовским и твоим могла распоряжаться. Как бы всем хорошо и покойно было… Сделай это, брат…
Коста отстранил ее и поднялся. Так вот в чем дело!
Нечеловеческим усилием воли Коста сдержал себя и, опираясь на палку, медленно вышел из комнаты.
В осенний полдень 1903 года в областном правлении города Владикавказа царило необычайное волнение. В кабинете начальника и атамана казачьих войск Терека генерала Толстова собрались все высшие чиновники области. Сверкая золотом мундиров, расселись они в громоздких кожаных креслах вдоль длинного, покрытого зеленым сукном свода. Сам государь император глядел на них с огромного, в натуральную величину, поясного портрета и, казалось, благосклонно улыбался, одобряя их действия.
Заседала особая комиссия под председательством начальника области. Каменное лицо Толстова ничего не выражало.
— Господа, — начал он бесстрастным тоном. — Я получил прошение дворянки Ольги Кайтмазовой следующего содержания. Зачитайте, господин Кубатиев.
Ахатанаго громко огласил:
— «Покорнейше прошу Ваше превосходительство сделать распоряжение о назначении комиссии для освидетельствования умственных способностей душевнобольного родного брата моего Константина Левановича Хетагурова для признания его неправоспособным и взятия под опеку как его самого, так и его имущества. При этом также прошу о назначении опекуншей над Константином Хетагуровым меня, его родную сестру и единственную близкую родственницу.
Ольга Кайтмазова,
город Владикавказ 1903 года 3 августа».
Шепот прошел по комнате. Люди переглядывались — одни недоуменно, другие торжествующе.
— Именно по этому поводу я и собрал вас, господа, — все так же бесстрастно продолжал генерал. — Сейчас мы попросим сюда Хетагурова, чтобы воочию убедиться в справедливости вышеизложенного.
«Чем заслужил я такое внимание? — удивился Коста, входя в кабинет и оглядывая собравшихся. — Судья, прокурор, врач…»
В комнате царило торжественное молчание.
Наконец поднялся областной врач.
— Вы очень похудели, господин Хетагуров, — сказал он, подходя.
— Я долго болел, — сдержанно ответил Коста.
— Как вы себя чувствуете в последнее время? — спросил врач, беря его за руку.