— Ева, пожалуйста…
— Нет. Вот теперь точно нет! — заявила я и отошла от Алмазова как можно дальше. — Я не Альбина. Мне неприятно, что ты сравниваешь меня с охотницей за деньгами. Потому что я не такая! И если ты этого ещё не понял… — я перевела дыхание. — Что ж… Мне очень жаль. Но наши отношения так и останутся настоящими только в глазах твоих родственников. Я не смогу быть с тобой, зная, что ты мне не доверяешь и ждёшь ножа, воткнутого в спину.
— Справедливости ради стоит заметить, что он и не предлагал тебе длительных отношений, — фыркнула Рита. — Просто предлагал вернуться к нему домой.
— Вам лучше помолчать! — рыкнул босс.
— Ну уж нет, мужчина! — Рита встала передо мной, уперев руки в боки. — Я не позволю играть на гормонах и нервах подруги, которая из-за беременности то ударяется в слёзы, то готова броситься в объятия от одного сомнительного признания!
— Это не ваше дело!
— Моё! Нечего топтаться на светлых чувствах Евы! — воинственно заявила Рита. — Влюблены и жить без неё не можете? Так говорите об этом прямо и от всей души! Не уверены в своих чувствах? Гуляйте, молодой человек. Придёте, когда созреете!
— Ева! Нам нужно вернуться домой. Завтра утром может приехать…
— Я вернусь к утру, Руслан, — пообещала я. — Скажу, что ходила в магазин.
— В клубном платье?
— У меня найдётся одежда для лучшей подруги! — отрезала Рита. — А теперь на выход, мужчина. Ваше присутствие в этой квартире нежелательно.
Я ждала действий от Алмазова. Думала, что он решительно отодвинет Риту в сторону, закинет меня на плечо. Дикарь, кажется, так назвал его Макс? Да ради всего святого! Пусть хватает меня на руки, тащит к себе и уничтожает тени сомнений поцелуями.
Но Алмазов медленно отошёл в сторону. Покинул квартиру Риты. Сказать, что у меня добавилось сомнений — значит, ничего не сказать.
— Все мужики одинаковы. Им нужен только секс. Желательно, без последствий! — изрекла Рита.
— Рит, пожалуйста, сейчас я не готова говорить. Лучше я пойду спать.
Руслан
Ева вернулась на следующее утро, как и обещала.
— Привет, Рус! — холодным тоном произнесла Ева. — Я успела?
— Никого не было. Успела, — отозвался я.
Под ноги Еве кинулся пёс, радостно тявкая.
— Привет, Саурон! Как ты, малыш?
Ева наклонилась и потрепала Саурона по голове. Пёс сразу же развалился на спине, подставляя Еве брюхо.
Как я мог до такого докатиться, что псу тепла и ласки достаётся больше, чем мне? Разумеется, я виноват сам. Но стоит только представить, как я пытаюсь превратить чувства в слова, как на меня нападает косноязычие, а в горло словно натолкали стекловаты.