Атакующих было где-то около взвода при поддержке пары пулемётных «Хамви». Американцы, разумеется – «штормовые стражи».
А теперь, уважаемые знатоки, внимание – вопрос!
Точнее не один, а сразу несколько. Что делать? Придёт ли к «стражам» подмога или нет? Обойти или вступить в бой? Вступать ли в бой вообще? Может, лучше будет всё-таки забыть о некоторых предыдущих событиях и попробовать договориться со «стражами» о совместной поимке Махоуни?
Ага, конечно. Так они и согласятся. Может, они агентов ЦРУ признают исключительно в неживом виде?
Думай, Алекс, думай…
– Хигенс, Голдберг! Где вы есть, сукины дети? – вновь послышался в эфире уже знакомый хриплый голос. – «Стражи» сейчас мне глаз на задницу натянут!
– Не сомневайтесь, сэр, – вклинился ещё один голос – на удивление вежливый и мягкий. – Обязательно натянем. Если вы всё-таки не сдадитесь. Сэр, при всех ваших преступлениях вы можете отделаться всего лишь виселицей. Соглашайтесь, это очень хороший вариант.
– Да пошёл ты…
Далее пошла полностью нецензурная и довольно однообразная брань.
– Сэр, нам следует либо поторопиться, либо посмотреть, что же могут сделать с мистером Махоуни, если виселица для него – это лучший вариант, – хмыкнул Си Джей.
– Знаю, – буркнул я и указал на «баррет». – Справишься?
Я, если честно, с этой штукой был знаком постольку-поскольку. А уметь стрелять из снайперки и уметь попадать из неё – это две совсем разные вещи.
– С этой гаубицей? Как нефиг делать, сэр. Я не канонир, но могу им стать. Как пешка лезет в дамки, вашу мать.
Очередная минутка фольклора от Си Джея.
…Рассредоточились вдоль парапета, выбрали себе цели и наметили секторы огня.
Позиция была удачной – снайпер бил через спины атакующих солдат, поэтому у нас был прекрасный шанс перебить со спины как минимум треть «стражей» с ходу…
И перспектива убивать американских солдат больше ни у кого из американских наёмников не вызывала особых душевных терзаний. По крайней мере внешне.
Может быть, всё дело в том, что они – поехавшие крышей кретины с оружием, а мы – профессиональные убийцы? И если первое – это болезнь и клиника, то второе – это профессия. Эмоции – это не то, чем руководствуются головорезы. Эмоции есть у придурка, способного забить жену насмерть ногами и расчленить её кухонным ножом. У профессиональных убийц вместо них только правила. Свои собственные, если что.
И когда такие, как я или мои ребята поддаются эмоциям, только тогда мы и превращаемся в аналогично двинутых маньяков…
– По моему сигналу… – произнёс я, ловя красной точкой прицела спину одного из «стражей», укрывшегося за разбитой машиной. – Огонь.