— Да вот и нет, Ваня. Этот, как ты его назвал, вурдалак, силен и хитер. Сильнее, чем десяток ярмарочных силачей и хитрее Гришки, которому ты, дурья твоя башка, чуть кольцо свое обручальное в шахматы не проиграл…
— Так я б и не проиграл, — возмутился Ванька, — он у меня обоих коней с доски увел. Да и по лицу видать, что цыгане в роду у него были.
— …может управлять стихией, насылая туман или даже бурю, — продолжал рассказывать Волк, не обращая внимания на Ванькин комментарий, — и управлять животными и гадами пресмыкающимися. Так что, ты б тут не хорохорился, Вань, а?
— Я и не хорохорюсь. Это ты паникуешь зря. Чеснока я наелся? — Иван дыхнул в сторону Волка.
— Наелся, — поморщившись, согласился Серый.
— Осиновый колышек не забыл?
— Не забыл, — бросив хмурый взгляд на метровое бревно с человеческую ногу в обхвате, грубо отесанное с одной стороны, вновь согласился Волк. — Только, сдается мне, Ваня, ты его в упыря-то не воткнешь, по причине неудобности.
— И не собирался, Серый. Я его так просто бить буду.
— Ну, в данном случае можешь и со всей своей дури, — одобрил Волк. — Это ж не переводчик трансильванский…
* * *
— Сдаётся мне, я сейчас кому-то вдарю, — пробурчал Ваня себе под нос, разглядывая собственный не малых размеров кулак.
— Кого из двоих, Ваня? — с ехидцей прошептал сквозь зубы сидящий рядом Волк.
— Толмача, — всё так же хмуро проговорил Иван.
— А посла ж почему нет?
— Посол старенький и рассказывает то, что ему по должности положено рассказывать. А этот, сука, когда переводит, на мою жену пялится.
— Взглядом, Ваня, синяков не наставишь.
— Ну да. Взглядом не наставишь, — задумчиво разглядывая свой кулак, согласился Ваня.
Встав со своего стула, стоящего по левую от Царя руку, Иван Дурак уверенно шагнул к толмачу и ударил.
— Хук, — констатировал Серый Волк, почесывая лапой за ухом. И добавил: — Нокаут.
* * *
— Ну и неча было на Василису зенки свои таращить, — возмутился Иван, вспоминая масляный взгляд толмача, скользивший по Василисе. — Повторись такое, я б его всё равно ударил, даже если б знал, что нас сюда на Дракулу этого охотиться отправят.
— Я понял, Ваня. Ты — прямой человек, а не дурак. Что, впрочем, очень часто и делает тебя дураком.
— Тихо! — Иван насторожился. — Слышал?
Где-то в глубине темных коридоров раздался детский плач, пронесся эхом мимо Ваньки с Волком, постепенно удаляясь, становясь тише, пока не сошел на нет.
— Не иначе этот вурдалачий папа себе на ужин дитятю безвинного приволок. Да и оставил тут до вечера, — поделился своими измышлениями Иван. — Спасать надо ребенка-то.