— Через два проёма вправо, — задыхаясь, сказал Волк.
Иван бежал рядом со зверем, мысленно проклиная полцарства, царёву дочку, не к месту появившегося Кащея и те самые молодильные яблочки.
— Давай! — рыкнул Волк и толкнул Ваньку в едва заметное в свете факелов ответвление.
Повернули. Еще раз. Замерли. Затаили дыхание. Сердце Ивана в истерическом приступе паники билось изнутри о грудную клетку.
— Тих-х-хо, — сквозь клыки не то проурчал, не то прошипел Волк.
В основном коридоре раздался гулкий топот, а затем голос Бабы Яги:
— Ива-а-а-ан! Ты где-е-е-е? Выходи, Ванечка!
Ваня дрожащей рукой достал из кармана фляжку, открутил пробку и протянул ее Волку.
— Будешь?
Волк скорчил гримасу и помотал головой.
— А я — буду! — сделав два приличных глотка, Ваня уткнулся носом в волчью шерсть на загривке. Занюхал. Выдохнул.
— Как ты эту гадость жрешь-то? — шёпотом поинтересовался Волк.
— Тебя б в мою шкуру, так не спрашивал бы, — так же шёпотом ответил Ваня.
— Тс-с-с-с-с! — вновь сквозь зубы прошипел Волк.
В основном коридоре вновь раздался громоподобный топот. Но уже неспешный. Было понятно, что теперь их ищут, методично заглядывая во все ответвления на пути.
— Хорошо, что у неё нюх притуплённый, — прошептал Волк.
— За то слух — ояебу! — так же шепотом ответил ему Ваня и снова достал фляжку. — Будешь?
— Да когда она у тебя кончится-то? — шёпотом возмутился Волк.
Ваня взболтнул содержимое, прислушиваясь к плеску.
— Не скоро.
— Ты, это, поосторожнее с выпивкой-то. Нам как-то в живых остаться нужно еще.
— У меня у трезвого крыша поедет от того, что в голове творится, — сказал Иван и еще раз приложился к фляге. — Ты то, что в избушке творилось, слышал?
— Слышал.
— А я видел, — закрутив горлышко фляги, Ваня вновь спрятал её в карман. — И даже участвовал.
На первый взгляд всё было просто: пробраться в сад к Кащею, упереть из его сада несколько молодильных яблок и принести Бабе Яге, за что оная дала бы Ваньке клубочек, который провёл бы его через зачарованный лес к Василисе. А там делов-то — головы Горынычу порубить! В результате Василиса становится законной женой, а от царя, по совместительству отца Василисы, Ваньке отпадает половина королевства. Долги раздаются, соседи уважают, отстраивается новый дом, на поля нанимаются работники — жизнь налаживается.
Однако два дня петлять по лесам да по болотам от приспешников взбешенного дерзким Ваниным поступком Кащея без еды и сна, попивая лишь водичку из гнилых ручьёв, оказалось не так уж и легко, а потому на подходах к избушке Яги Ванька не удержался и со словами: «Да кто там их считать-то будет!» — съел одно яблочко из Кащеева сада.
