Дома несет прямиком в подвал. Толкает на пол.
— Тут будешь сидеть, пока не выпущу!
Быстрее закрывает за собой дверь на ключ. Чтобы не передумать в последний момент и не броситься зализывать ее раны, залечивать их любовью и заботой. По дороге в комнату разбивает вазу. Мало. Нужно больше посуды. Может даже стул разломать, или кресло? Нужно куда-то выбросить накопившуюся злость. Не то пойдет и надает в морду Диме, а потом и Лере. А ей и так уже сегодня от него досталось.
В комнате Руслан тут же идет в душ. Там на полке небрежно валяются изумрудные украшения, словно ненужная ничего не значащая бижутерия.
— Вот сучка! Неблагодарная!
Вытаскивает сотовый, набирает свою секретаршу.
— Да, Руслан Маратович, я вас слу…
— Приедь сюда и забери цацки. Такси корпоративной карточкой оплатишь.
— Да Руслан Маратович, уже сейчас выезжаю.
* * *
После звонка, холодный душ немного остудил его пар. А крепкий хороший коньяк и сигарета уже почти вернули ему благодушное настроение. Так что секретарше повезло не попасть под горячую руку.
— Руслан Маратович, но тут не полный комплект! — воскликнула работница, размещая драгоценности обратно в коробочку. — Кольца не хватает!
— Кольца… — задумчиво Руслан достает золотой ободочек из кармана. Крутит его, любуясь гранями изумруда и игрой бриллиантов в электрическом освещении. — Кольцо я пока оставлю. Верни без него!
— Хорошо… — секретарша как-то странно и многозначительно косится на босса. — Как скажете.
Ночь я провела относительно нормально, заснув в гамаке. Чемодан с лекарствами этот изверг мне не принес когда закрывал, но что ж теперь поделать? Выпью все, как только будет возможность. Главное — он не выключал мне освещение и отопление, а значит смерть от холода мне не грозила.
Утром открываю глаза от дикого грохота — Руслан со всей дури распахнул дверь, так что та долбанулась об стену с оглушительным «БАХ». Размашисто идет ко мне. Тяжело смотрит исподлобья, и выдергивает из гамака.
Тоже молчу. Не собираюсь желать ему доброго утра. По ощущениям губа немного опухла после вчерашнего, и в носу неприятно подергивало после его побоев. Кажется, изверг смотрит на мои раны, а потом прижимает к себе, обнимает, рваными движениями поглаживая и похлопывая спину.
Наобнимавшись, зверь за руку выводит меня из оранжереи и ведет в комнату, ставшей нашей, подталкивает к ванной, сам оставаясь снаружи. Бреду умываться.
Заглядываю в зеркало, что висит над раковиной. Да, синяк заметен, и опухоль тоже видна. Интересно, мне их замазать тоналкой, или пусть Зинаида и Дима видят свирепство своего хозяина?