— Мой дед зарисовал артефакт со слов одного старца. Он так и не увидел украшение вживую…
Слово «старец» резануло слух Макса, заставив его вспомнить о переделке с Лив в горах.
— Вся эта полка, — профессор вновь подбежал к шкафу и указал ладонью на кипы увесистых рукописей, дневников, зарисовок и старых книг, занимавших все верхнее пространство, — посвящена исследованиям Жигулевских гор, легендам, предсказаниям, фактам и слухам, поискам входа в Лордонову землю и четырех артефактов — трех колец и черной диадемы, созданных еще во времена Атлантиды. И один из них сейчас на твоем мизинце…
— Но… — Макс осекся, с ужасом вглядываясь в потеплевший металл, овитый древними рунами.
— Ты был там! — наседал на него Алистер. — Я, мой отец, дед и прадед отдали бы все на свете, лишь бы одним глазком посмотреть на параллельный мир! Ты сказал, что знакомая отдала тебе это кольцо. Кто она?
Макс был потрясен и возбужден не менее профессора. Именно поэтому, он выложил как на духу малознакомому человеку об их с Лив приключениях в горах, ее желании вернуться к голубому мареву и найти отца, крови на камне и поисках полиции.
Профессор слушал молча, не перебивая, и только глаза его, округлялись все больше по мере повествования, вылезая из орбит. На лбу выступила испарина, а щеки пошли красными пятнами. Когда же Макс закончил рассказ, нелицеприятно отозвавшись об Оксане, профессор лишь сдавленно прошептал:
— Лучше бы Оливии быть убитой кем угодно в горах, чем попасть в Лордоново пространство, прямиком в лапы Стивника…
Холодный ветер вновь обласкал мое ранение ледяным порывом, потрепав разодранные клочья одежды. Покрепче обхватив себя за плечи, я наткнулась глазами на кольцо, вспомнив настойчивый интерес к нему наследного принца, сняла ободочек и повертела, рассматривая в руках. Пару мгновений раздумывала, куда бы его спрятать так, чтобы не потерять. И придумала. Быстро сняла кроссовок, стянула носок и надела колечко на средний палец правой ноги. Обулась, ерзая ступней — проверяя, удобно ли будет ходить. Вроде удобно…
За действиями даже не заметила быстро приближавшейся фигуры Стивника с мрачным, не предвещавшим ничего хорошего выражением лица. Он открыл замок, дернул за решетку и без лишних церемоний вытащил пленницу, то есть меня, наружу.
Охрана с интересом наблюдала за действием принца издалека. Зигмунд поспешил к брату. И вид у него при этом был очень озабоченный.
— Чего ты задумал? — тревожно прогнусавил он.
— Не твое дело! — рыкнул Стивник. — Уйди с дороги! Идти сможешь, или мне тебя тащить придется? — это уже было сказано мне.