Глава 16. Все точки над ь Мара и Вадим
Вадим, который на свадьбе Глеба и Ольги исполнял роль свидетеля, чувствовал себя неуютно.
Мара, которая восприняла весть о том, что Глеб женится, очень спокойно, и даже поначалу изъявила желание пойти и поздравить его, потом внезапно дала задний ход и отказалась идти — весьма грубо, как показалось Вадиму, нервно, словно разом припомнив бывшему любовнику все обиды.
— Но птичка моя, — растерянно бормотал Вадим, поправляя сползающие на нос очки, как он делал это в момент наивысшего волнения, — а как же я? Вы же просто рвете меня напополам. Я обещал Глебу что буду. Я не могу не прийти! А без тебя…
— Ну, что я? — нервно отвечала Мара, пряча глаза и зябко кутаясь в шаль. — Незачем мне там быть. Неудобно это. Ты иди; я правда не обижусь. Я все понимаю. Но я не пойду.
Но сказать можно все, что угодно, а вот исполнить.
Вадиму на свадьбе кусок в горло не лез, мысли снова и снова возвращались к Маре, к ее прячущемуся взгляду, к ее поникшим плечам. Ему казалось, что Мара ждала, что он откажется, хотя сама собирала его, сама нагладила ему сорочку и повязала галстук. Вот теперь он на празднике, а она. она весь вечер просидит дома одна, вероятно, проплачет? В душе Вадима вдруг шевельнулась ревность, непривычная, а потому горькая и жгучая, такая сильная, что даже водкой ее было не залить, не смыть с души. Неужто Мара все еще что-то чувствует к Глебу? Поэтому не хочет видеть его счастья? Боится, что не вынесет вида танцующей влюбленной пары, улыбки, озаряющей лицо Глеба, его ласковых рук, сжимающих талию его застенчивой красавицы-невесты?
Вадим натянуто улыбался и против обыкновения отказывался участвовать в дурацких конкурсах, которые обычно так любил, махнув стопку-другую на любом корпоративном празднике. Глеб внимательно поглядывал на друга и молчал. Олечка, заметив, что Вадим, ее покровитель, добрый ангел-хранитель, как-то вяло реагирует на происходящее, тревожно поглядывала на мужа, словно упрашивая его разрешить неловкую ситуацию, но тот снова упрямо молчал, будто не замечая того, что происходит с другом, и Вадим продолжал маяться.
Хмуро поглядывая в свою тарелку, он думал, что, как ни странно, он на этом празднике жизни чужой. Так бывает; счастливые люди эгоистичны. Им нет дело до окружающих, когда их собственное счастье лежит на кончиках их пальцев.
— Ну, чего приуныл?
Голос Глеба вывел Вадима из задумчивого оцепенения, из которого его не могли весь вечер вытряхнуть ни тамада, ни напившиеся сотрудники, приглашенные на торжество, ни сама невеста, от души расцеловавшая его в обе щеки.