За это его высказывание — циничное, да, зато откровенное, и в глаза, а не за спиной, — она долго кричала, плакала и обзывала его всякими нехорошими словами, выказав довольно горячий для вампира темперамент, но Глеб остался непреклонен. Глядя, как плачет некогда обожаемая женщина, он с удивлением понял, что в его душе ничего не шевельнется, не дрогнет. Правда, большие отступные, загородный дом и дорогая машина помогли ей поскорее утешиться.
Потом были любовницы, одна, вторая, третья. Красивые и не очень, умные и не совсем нет. На данный момент это место занимала очередная роковая женщина, достаточно статусная, чтобы с ней не стыдно было появиться на людях, достаточно умная, чтобы не досаждать Глебу вопросами «зая, а когда мы поженимся?», и достаточно уверенная и независимая, чтобы сказать ему «нет», если свидание не входило в ее планы. Идеальный вариант.
И вдруг — Олечка.
Вчерашняя студентка, которую вряд ли можно назвать искусной любовницей в силу того, что этого нежного чистого существа вряд ли было много любовников.
Секретарь, чья зарплата позволяет ей оплатить самый скромный маникюр, недорогие духи и проезд в такси, если вдруг пришлось задержаться на работе допоздна.
Одному черту известно, чего такого он капнул в кровь этому чистому ангелу, при взгляде на которого Глеб начинал поскуливать, как охотничья собака, учуявшая дичь.
Как же ему хотелось попробовать это светлое невинное существо, как хотелось!
На юбилее фирмы Олечка выступила с нехитрым номером, спела какую-то песню под гитару. Как она играла и что пела — Глеб не слышал. Словно завороженный, он смотрел на ее точеные ножки, на округлое колено, выглянувшее из-под подола офисной юбки, когда Олечка закинула ногу на ногу. Не отрываясь смотре, как ее тонкие пальчики аккуратно и ладно перебирают струны, как скользит по плечу льняная коса, как девушка склоняется над инструментом, и в ее глазах отражается задумчивая нежность.
А потом он услышал ее голос. Серебристый и чистый, как она вся. И понял, что пропал. Без вариантов.
Как же ее хотелось…
Растрепать ее приглаженные светлые волосы, распустить аккуратно перевитую косу, нацеловать губки, чтоб горели, распотрошить, вытащить из унылой униформы, истискать, облапать все нежное тело, зарыться лицом в мягкую грудь, услышать ее голос, когда ей хорошо, и задушит его, вылизать все стоны, что родятся в ее груди, когда он будет овладевать ею раз за разом!..
Даже от самых невинных мыслей его пот прошибал, и Глеб начинал нетерпеливо возиться в кресле, отирая пот с висков, потому что терпеть спокойно эту муку не мог.