Где она могла сейчас быть? У себя в классе? Лэнгли так и не пришел, и я решила, что он отправился к Филу.
Но еще можно было найти Арчи.
— Ты не видела Арчи? — спросила я пробегающую мимо студентку, та только мотнула головой. Это против школьных правил — она должна была остановиться и обстоятельно ответить мне, но сейчас шло что-то вроде мобилизации. Спасибо госпоже Джонсон.
Ее я действительно нашла в классе. Она сидела, уткнувшись в журнал, и выставляла оценки, тихо ругаясь себе под нос.
— Госпожа Джонсон? — позвала я. Разумеется, я не собиралась выговаривать ей за самоуправство, просто хотела узнать. — Вы приказали протопить Школу? Зачем?
— Зачем? — госпожа Джонсон удивленно вытянула шею и посмотрела на меня, словно не узнавая. — Да что ты, Стефани, детка, давно было пора!
Я работала в Школе второй год. Совсем немного, если сравнивать с остальными преподавателями, и абсолютно ни в какое сравнение мой срок не шел с тем, сколько здесь прожила госпожа Джонсон.
— Но никогда так не делали, — промямлила я.
— Да, тут в стенах сплошные дыры! — госпожа Джонсон закашлялась, сунула руку в карман, вытащила трубку. — Не ругайся на меня, — попросила она, — это единственное, что мне помогает успокоиться. Да не ищи в этом тайного смысла, детка, пока тут торчит этот бездельник Арчи, можно заставить его шпаклевать стены. Поспит пару дней в тепле, почувствует разницу. Это у него в конуре можно ходить голым. Вот не удивлюсь, если он так и делает.
И она, отложив трубку, снова сунула нос в журнал, но я уходить не спешила.
— Почему он так сильно напуган? — спросила я. — Пусть он напридумывал себе то, что видел, но он явно что-то имел в виду? Какое-то зло? — Госпожа Джонсон молчала — ну, то есть она продолжала ругать нерадивых студенток, но никак не реагировала на мои слова. — Пожалуйста, это может быть важно!
Я подошла к кафедре ближе. Госпожа Джонсон наконец соизволила повернуться ко мне.
— Детка, ты мне мешаешь.
Она смотрела на меня слишком внимательно, чтобы я могла трактовать это неверно: она хотела убедиться, что я в самом деле хочу это узнать.
И поэтому я прошла за первую парту и села как примерная студентка. Даже руки сложила перед собой. Госпожа Джонсон сдалась.
— Если мы верим в зло, верим в святость, — напомнила она. — Если не верим в святость, не верим и в зло.
Я кивнула.
— Скажи мне, Стефани, детка, что общего у всех пострадавших от этого зла?