Новый год начался — как и большинство учителей, Ирина Сергеевна Дунаева мерила свою жизнь не календарными, а учебными годами — неоднозначно. В плюсе было возвращение к любимой работе, присутствие рядом драгоценных подружек и обожаемых коллег, полученные за лето водительские права и, конечно, ненаглядные дети, по которым она за каникулы страшно соскучилась. В минусе — до сих пор неустроенная личная жизнь. И это, последнее, обстоятельство несколько омрачало жизнь вообще. Да что уж там. Сильно омрачало.
Но, тем не менее, оптимистка Ирина старалась думать только о хорошем. Ну, например, о том, что их школу наконец-то отремонтировали. И теперь можно было забыть обо всех прелестях капитального ремонта без отселения.
А этих самых прелестей было столько, что хоть книгу пиши! Особенно выделялись среди них уроки в три смены, потому что не хватало кабинетов — строители последовательно перекрывали по этажу, а учителя вместе с детьми ютились на оставшихся. Ещё в школьном здании было страшно холодно, и дети сидели на уроках в верхней одежде и даже иногда в перчатках. И тогда Ирина, кутаясь в огромную бабушкину шаль, чувствовала себя натурально героиней чёрно-белого фильма про войну. Особенно, когда грохотало и визжало что-то этажом выше и на неё и учеников сыпалась с потолка побелка.
В разгар ремонта ей позвонила методист и радостно сообщила, что на следующий день приедет к ней на уроки: Ирина собиралась получить очередную квалификационную категорию. Ирина Сергеевна попыталась было подготовить гостью, к тому, что ждёт её в их школе, и посоветовала одеться потеплее, попроще и поплоше. Но, как стало ясно утром, та то ли не поняла, то ли не поверила, то ли решила, что Ирина Сергеевна сгущает краски.
Когда Ирина встретила её на первом этаже, чтобы сотрудница методцентра не потерялась в закоулках их ремонтируемого здания, та стояла посреди заваленного и заставленного вёдрами с краской, мешками с цементом, коробками с плиткой холла и в ужасе озиралась, переступая с одной ножки в щегольском ботиночке на другую. Их чудный охранник Василий Сергеевич удивлённо смотрел на заблудшую цацу из-за своего стола и тихонько посмеивался.
Пока методист и Ирина добирались до кабинета химии на четвёртом этаже, минуя баррикады, ухабы и рытвины, образовавшиеся в результате жизнедеятельности строителей, гостья пришла в полуобморочное состояние, но дрожащим голосом всё-таки предупредила Ирину, что планирует побыть на трёх её уроках. Ирина Сергеевна с готовностью кивнула и гостеприимно распахнула дверь в изрядно пострадавший уже кабинет. Методист, обмирая от отвращения, шагнула на весь в белых разводах линолеум, ещё не зная, что её ждёт. Ирина, в отличие от методиста, представляла, что им предстоит. Но, как это часто бывает, реальность превзошла даже самые худшие опасения.