На правах близкой знакомой она могла входить без доклада в любое время, и сейчас барон впервые подумал, что иногда любовница может явиться некстати. Прежде чем он успел что-то сказать, гостья заметила необычный состав сидящей за столом компании.
— Рудольф, что это значит?! — изумлённо воскликнула она, уставившись на Гвеннет, как на неведомую диковинку. — Ты так истосковался по женскому обществу, что посадил за стол служанку?
Гвен, и до этого ощущавшая себя не в своей тарелке, резко побледнела. Взгляд барона невольно задержался на тонких пальцах, судорожно стиснувших вилку. Кажется, девушка едва держалась, чтобы не расплакаться.
— Агата, ты умеешь шутить более остроумно, а грубость тебе не к лицу, — недовольно произнёс он, направляясь навстречу леди Кьерсен. — Это моя гостья, и я прошу относиться к ней с уважением.
Леди Агата обиженно сморщилась. Она не была злой, но не избежала свойственного многим аристократам высокомерия и не умела признавать свои промахи. То, что он при посторонних сделал ей замечание, несомненно задело вдовствующую маркизу.
— Я с удовольствием приглашаю тебя разделить с нами ужин, — не дожидаясь ответа, продолжил де Триен. — Но прежде позволь пару слов наедине. Надеюсь, мои гости простят мне недолгую отлучку — дело действительно не терпит отлагательств, — вежливо добавил он, повернувшись к сидящим за столом.
Леди Агата без возражений позволила увлечь себя на террасу, и только когда они остались одни, дала волю обиде.
— Что это значит, Рудольф?! Я за целый месяц не получила от тебя ни одной весточки, но всё равно приехала, как только узнала о твоём возвращении — и что же? Ты отчитываешь меня — меня! — как какую-то девчонку? И перед кем?! Кто это вообще такая? Она одета, как деревенская девка!..
— Агата, Агата, — барон поднял руку, призывая её успокоиться. — Я не сказал тебе ничего оскорбительного. Уверяю, никто, кроме тебя, не придал этому значения…
— Ты не рад меня видеть? — всё ещё обиженно перебила леди Кьерсен.
— Рад. Конечно же, рад. Но, боюсь, сегодня я не могу уделить тебе времени. Поездка выдалась непростой, на обратном пути мне едва не довелось погибнуть…
Агата потрясённо ахнула, разом забывая о своём недовольстве.
— Пока я не могу рассказать тебе подробностей, и сам факт прошу сохранить в тайне, — предупреждая вопросы, произнёс де Триен. — Но, к слову, жизнью я обязан той девушке, которую ты так мило назвала служанкой.
— Я же не знала, — уже совсем другим тоном, примирительно отозвалась Агата. — Но зачем ты привёз её сюда? Если хотел её наградить, можно было просто дать денег. Разве для такой, как она, этого не достаточно?