Пару раз после моего возвращения с пробежки, я натыкалась на Абеля, который уводил меня к Консьержу пить травяной чай. Эркюль живо интересовался моими успехами, очень доволен был, что мы много тренируемся, и я в беге вышла на третье место. Он многозначительно кивал, хвалил, и тоже говорил о каком-то конкурсе, на котором у всех будут шансы. Мое любопытство просто пляшет на конце языка и несколько раз я пыталась вызнать, что за конкурс, но Эркюль держался жестко, и внутриакадемические секреты выдавать не спешил.
Уроки медитации тоже проходили довольно успешно, я использовала это время, чтобы понаблюдать за профессором и другими сокурсниками. Профессор тоже стал пристально наблюдать, особенно после того, как Поль уснул в третий раз и пришлось его отсадить в середину, где он всех отвлекал своим ворчанием, что даже выспаться не дают. Несколько студентов уже успешно входили в транс, некоторые даже добрались до нити, но дойти до конца не удалось еще никому.
С Люком мне удавалось не встречаться в неформальной обстановке, только на лекциях Ректора, и то, меня встречали смешками и оскорблениями.
В библиотеке, в тайне от всех я тренировалась на книгах, я конечно предпочитала, чтобы книга открывалась сама, добровольно, но после той словоохотливой, я не могла допустить отвлечения. Желающих почитать было слишком много, мы работали с Гастоном посменно. До самого хранилища меня еще не допускали, так что начать поиски проклятия у меня не было никакой возможности. Но недавно я вспомнила об одной особенности, и сегодня хотела расспросить ту, словоохотливую книгу о ней.
Утро началось стандартно, пробежка, растяжка у дерева, легкий завтрак с Куртом, где он читает мне последние новости из газеты, которую ему доставляют каждое утро.
— Смотри, принц официально разорвал помолвку с девицей Аннуреаль, даже дал интервью этой писаке, Ледар.
Годива Ледар была самой известной журналисткой в королевстве, Курт шутил, что в погоне за сенсацией, она даже голышом будет бегать по городу, и из этого напишет шикарный материал.
— И что пишет? — не то, что мне были интересны матримониальные планы принца, но я старалась не упускать новости о нем, ожидая узнать нужные мне нюансы.
— Так, — начал Курт, — цитирую: «Пять лет — долгий срок, даже в нашем понимании.
Разлука с Вирджини показала мне, что все планы для простых людей, Проклятый принц
должен думать о других вещах. Женитьба не вписывается в эти планы. Нужно сосредоточиться на более важных делах, делах государства.»
— Что ж, — ответила я выслушав речь принца, — похоже, в королевстве появился кто-то в своем уме, — намекнула я на слухи о невменяемости короля.