Поэтому посадил нас так… Без единого прикосновения, но до чертиков двусмысленно.
— Я же не знал, кто ты, Кайли, — мягко произносит он, когда мое терпение уже на исходе, и я почти решаюсь приблизиться.
— О чем ты?
— О той ночи. Мы не знакомились, даже имен друг другу не называли. Просто смеялись и болтали ни о чем. А затем переместились в номер. Я понятия не имел, что вколачиваюсь в адептку, и не допускал даже мысли о том, что будет продолжение. Переспали — и разбежались. Не скажу, что делать так в моих правилах — но так бывает, поэтому, даже если ты посчитаешь меня мудаком, я говорю все так, как есть.
Я киваю, немного пряча глаза за ресницами. Не потому, что смущаюсь или для меня все это какая-то дикость. У мужчин свой мир, свои законы, и это еще не самое ужасное, что мне доводилось слышать.
Проблема вырисовывается совсем в другом, и пугает меня своей дурацкостью. Он не допускал мысли о продолжении. Значит ли, что ему не понравилась «та самая ночь»?
— А потом представь мои эмоции, когда пару месяцев спустя в мой Отдел приходит уведомление о беременности адептки! Знаешь, самое смешное, что такие новости обычно проходят мимо меня. Но череда случайностей буквально силком впихивает это сообщение мне в руки, и…
Диеро глубоко вздыхает, и сжимает челюсть. У него в глазах все — сомнение, попытки правильно сформулировать мысли, горечь — но не радость. Глупо было бы ждать радости в такой момент, но…
Я девочка и мне обидно. Наверно, только этой глупой фразой я могу объяснить чуть увлажнившиеся глаза на своем лице.
— Я сам не знаю, почему поехал туда. Говорил себе, пару сотен раз точно, что этого не может быть. Да кто угодно мог быть неизвестным отцом ребенка, при чем тут я?! Но почему-то отменил все дела, и сорвался.
Он усмехнулся, а потом покачал головой, вспоминая что-то.
— Представь мое изумление, когда я увидел тебя. В школьной форме ты уже не казалась той девушкой из заведения, и мне хотелось самому себе надавать по роже за произошедшее. А потом я понял, что ты ни хрена не помнишь. И что вся эта хрень грозит тебе вылететь из школы.
Я киваю, но не слишком бодро. Это все я итак знаю, но здесь нет ответа на мой вопрос…
— Я смотрю на весь этот цирк, и понимаю, что ты одна. Вокруг тебя мама, бывший возлюбленный, ректор и учителя — но все будто отреклись, тогда как ты все равно сражаешься, и не думаешь пугаться. Моя маленькая храбрая Выскочка.
Я распахиваю глаза шире, потому что мне нравится, как это звучит. Пусть эта уже привычная Выскочка, но с приставкой «моя»… Хм. Я облизываю губы, мысленно пробуя словосочетание на вкус.