— На вот, для храбрости, — товарищ протянул полный фужер вина и сочувственно похлопал по плечу.
Отсалютовала и залпом опустошила содержимое хрусталя.
— Я с тобой ещё поболтаю, — пообещала я и уверенно двинулась за столик в дальнем углу, над которым не горела лампа.
Закутавшись с головой в черный плащ, сидел он. Тот, кто перевернул мой мир, потоптался, плюнул и ушел. И нет, чтобы оставить, дать ранам затянуться… не отпускает.
— Ниана, — мужчина нервно дернулся, видимо, намереваясь придвинуть мне лавку. Но я остановила холодным, как его глаза, жестом.
— Не стоит, господин советник, — села за столом и устроила сверху сумку.
Мужчина откинул капюшон, заставляя моё сердце болезненно сжаться, неприязненно поморщился и откинулся назад, упираясь в стену.
— Здесь, ты могла бы звать меня по имени, — низкий голос с хрипотцой, пробудил те самые чувства, что я так старательно уничтожала. Воспоминания ядом разлились в мозгу, отравляя моё сознание. Как бы я хотела его ненавидеть, да не за что.
— Могла бы, — не стала отрицать я, копошась в сумке, избегая зеленых глаз. Эриан Ланэр — является точной копией своего сына. Точнее сын его копия, а Эриан повзрослевшая модель. Появилась проседь в темно-каштановых волосах, глаза темнее, а у Дарка они чувственней, нежнее. В глазах отца больше стали, больше жестокости и холодности. Они заточены временем, болью утраты, опытом.
— Давайте перейдём к делу, у меня не так много времени, — достала отчет о проделанной работе, тот, что мы должны предоставить его величеству. — Здесь подписи остальных, табель успеваемости…
— Дай, угадаю, тебя ждет Нэйт? — пропуская мои слова, даже не взглянув на документы, спросил советник.
— Угадал. Меня ждет Нэйт, — не стала отрицать, протягивая документы.
— Продолжаешь скакать от одного мужика к другому? Он знает о нас? — злые слова, резанули по сердцу, руки сжали бумагу.
— Не смей так говорить, — ледяным тоном, отчеканила я, чувствуя, как сущность дроу рвётся наружу, желая надрать зад советнику. — Это не я прогнала тебя, не я делала больно, чтобы самой стало легче, не я таскала придворных девок к себе в постель у тебя на глазах. Я ничего тебе не сделала, — уже тише добавила, закусив губу.
— Знаю, — раздраженно усмехнулся он, сжимая вилку.
— Всё не простишь меня? — насмешливо поинтересовалась, выгнув бровь. Так хотелось схватить эту вилку и вонзить её советнику в хмурый глаз, чтобы ему было хоть капельку больно. Но я знаю, что мужчина и так страдает: он съедает себя каждый день и не в силах победить внутренних монстров. Я всё понимаю, только не хочу больше принимать в этом участия. Борьба слишком затянулась.