— Хорошо, — хрипло выдавил он из себя. — Как тебе будет угодно. Однако, я недолго буду готов предложить тебе такие деньги.
Когда он ушел, Габиний задумчиво поглядел в свой кубок с вином, прошелся большим пальцем по рубинам, которыми он был инкрустирован.
— И что ты об этом думаешь? — спросил я.
— Что это как раз тот случай, о котором я говорил. Слепой Марс зовет нас в бой.
— Храм Януса всегда открыт, — сказал я. — Рим — это война.
— Рим отказал ему в поддержке, — мрачно ответил Габиний и махнул рабу, чтобы тот подлил вина. — Недавно Помпей писал мне об этом. Знамения неблагоприятны.
— Вероятно, никто не предсказал появление десяти тысяч талантов, — сказал я. Габиний махнул рукой, сказал притворно-строго.
— Не богохульствуй, Марк Антоний. Скажи мне лучше, как это будет расценено дома?
— Если мы выиграем, то как геройство, — ответил я. — Египет получит царя, который будет отдавать долг Риму всю свою жизнь.
— Справедливо. Но что будет если мы, учитывая сложный переход, путешествие через пустыню и прочие чисто технические трудности, проиграем?
— Такого не будет, — сказал я. — Я могу ручаться за моих ребят, и, спроси кого угодно, они знают своих. Все это время нам сопутствовала удача, наша армия сильна и воодушевлена победами.
Габиний молчал, покачивая вино в кубке.
Я знал, что большинство офицеров будет не в восторге от перспективы пойти наперекор сенату, поэтому мне не следовало упускать невыпотрошенную рыбку из рук. Я должен был уговорить его сейчас.
— Послушай, дерзость добродетельна не всегда, чаще она порочна и убийственна, но самые великие деяния совершаются вопреки, а не по указанию. Разве Брут не изгнал Тарквиния, наплевав на законы, которые действовали тогда? Разве Ромул побоялся царя могущественного Амулия?
Габиний молчал.
— И разве не заслужишь ты награды за свои труды, если выступишь со своей победоносной армией и преподашь египтянам урок хорошей войны? Покорный Египет будет тебе наградой, и благодарный царь.
— Ты действительно думаешь, что стоит рискнуть? — спросил вдруг Габиний совершенно беззащитно, и я понял, как быстро он стареет. — Ты действительно вот так и считаешь?
— Таковы мои домыслы, но решать тебе, как мудрому командиру, — ответил я.
— Выглядит так, будто все располагает к походу. Наши удачи, вышеназванная сумма.
— То, что царь Иудеи поддержит нас. Евреи издавна ненавидят египтян, а, кроме того, разве царь Иудеи не поддержит своих спасителей? От нас зависит его положение, и он сделает все, чтобы наш поход был успешным.
— Да, — сказал Габиний. — Но решать надо быстро.