Я взял нож и подумал: если я сейчас всажу его в свое солнечное сплетение, я умру, и больше ничего не узнаю, как жаль меня, и мне стало грустно, я наклонился к тебе и поцеловал в макушку.
Как возмущает нас возможность умереть, когда нам хорошо.
Я стал резать яблоко на неаккуратные дольки.
— Интересно, — сказал Гай. — Сколько они смогут съесть, прежде чем лопнут?
— Они вообще не лопнут, — сказал я. — Они же черепахи. Очень упругие.
— Да, — сказал ты. — Лопаются лягушки.
Я посмотрел на Тисиада и подумал, что ему нравится проводить с нами время. А для учителя это, может быть, лучшая рекомендация.
Я протянул один длинный кусочек яблока тебе, и ты тут же сунул его в темноту под панцирем.
— Хочешь, черепашка? Черепашка! Черепашуля! Черепашенция!
— Действуй мягче, — сказал Тисиад. Вот кого хлебом не корми, а дай поучить других, как быть с их жизнью. Я протянул еще кусочек яблока Гаю, тот положил его на стол перед своей черепахой и принялся наблюдать.
А я хотел быть лучшим. Отрезал кусок яблока себе, да поизящнее, и, подумав, принялся водить им не так далеко от черепашки, но, впрочем и не совсем близко. Чтобы, так сказать, возбудить здоровый интерес.
Вдруг я заметил, что Тисиад очень внимательно за нами наблюдает. Так, будто мы выполняем какое-то важное задание. Это меня подстегнуло. Гай щелкал языком, и я закрыл ему рот.
— Тшшш! Пусть пленники успокоятся.
Рука моя двигалась туда и обратно, плавно, мягко, позволяя потоку воздуха подхватить сочный яблочный запах. Я даже приноровился к определенному ритму. Ты все пихал яблоко в панцирь, и Тисиад, глядя на тебя, качал головой. Гай смотрел на черепаху и яблоко неподвижно, как змея.
Мне показалось, прошла вечность прежде, чем моя черепашка высунула самый кончик тупого носа. Мне хотелось ей улыбнуться, но я не стал.
Я лишь выдаю яблоки, думал я, я только выдаю яблоки, я не представляю опасности для тебя, считай меня веткой дерева, только и всего, если знаешь, что такое дерево.
Носик стал носом, показалась длинная, морщинистая, как у Миртии, шея. Старушка-черепашка, подумал я, обещаю не делать тебе зла, только дай мне стать победителем.
И она, неожиданно быстрым для такого медлительного животного движением, ухватила яблоко.
— Ну и рот, — выдохнул Гай. — Уродливый такой.
Тисиад сказал:
— Все создания богов прекрасны.
— Все да не все, — сказал я. — Ты на нее просто посмотри. Без обид, родная, ты не красавица.
— Зато обжора.
— Как Марк!
Я цикнул на вас обоих. Ты первый подхватил кусок яблока и принялся размахивать им перед своей черепахой так резко, что столкнул со стула Гая.