Проснулась, даже не зная, сколько поспала. Жара у Назара не было, мне оставалось лишь ждать и надеяться, что все будет хорошо, других травм я не обнаружила. Огонь почти погас, я подкинула в него ещё три поленышка, заварила горячего отвара и приготовила кашу, горячую, которую поела, постанывая от наслаждения.
— Погаси огонь, — раздался шепот Назара. — Пока не поздно.
— Но там такая метель наверху, я не думаю, что они нас ищут.
— Прислушайся.
И в самом деле, я и не заметила, что ветер унялся. С грустью забросала огонь снегом и повернулась к Назару.
— Зато у нас каша горячая. Будешь?
Он, казалось, почти оправился. Нет, рука, конечно, болела, и пользоваться ею полноценно ближайшие дни он не сможет, но, по крайней мере сел, смог без проблем поесть и попить. Затем вновь ненадолго забылся сном. Снаружи похоже был вечер, в нашем ущелье стало почти совсем темно. Я развлекалась тем, что стучала сапогом о камень, пытаясь выбить застрявший в подошве камешек, когда Назар схватил меня за руку.
— Тихо, — шепнул он.
Я прислушалась, но ничего не услышала. Только чуть слышный шепот успокоившегося ветра, все. Но Назар был насторожен. Я закрыла глаза и сконцентрировалась. Пыталась разложить звуки по полочкам, обычно это удавалось мне без труда, звуки все ещё были для меня в новинку. Вот посвистывает ветер. Вот снежная крошка сыплется сверху и с шелестом скользит вниз по каменной стене. Напрягшись изо всех сил, я вычленила инородный звук. Лёгкий скрип. Именно так слежавшийся снег недавно отзывался на мои шаги. Он был так тих и далёк, что если бы не Назар, я бы не услышала. Несколько томительных минут, и те, кто скрипел сапогами подошли совсем близко, к краю расщелины, в которой мы скрывались. Ссыпался вниз потревоженный снег, мне казалось, что я слышу прерывистое дыхание своих преследователей. Замерев, я боялась шевелиться, даже повернуться, чтобы посмотреть на Назара.
— С чего ты взял, что они пошли в эту сторону? — раздался сиплый голос. Слышимость была такая, что казалось, говорящий стоит прямо над моей головой.
— Я чувствую запах дыма. Много ты знаешь безумцев, которые пойдут не проторенным путём да ещё и в это время года?
— Назар безумен, но не глуп. Во-первых, он не стал бы жечь огонь. Во вторых, в эту сторону он бы точно не пошёл. Это тупик. Это дырка в камне, над которой мы стоим, глубиной метров семь. В правую сторону она углубится и уйдёт в гору. Влево — оборвётся в реку. Летом по дну талые воды бегут. Перепрыгнуть через неё они не могли, а внутрь в здравом уме никто не полезет. Нам сказали, что при стычке его неплохо ранили, а он ещё и с бабой. Говорю тебе, выше они пошли.