Картинка сменилась, и мы оказались в спальне девушки. Злата металась на кровати, а юноша, который был ее мужем и богом Света — Аврелианом, бессильно сотрясался всем телом в безмолвных рыданиях. Он сжимал исхудавшую ладонь девушки и шептал о своей вечной преданности той, кому отдал сердце и душу, но Злата не слышала его. Девушка угасала, Тьма затягивала ее все глубже.
— Посмотрите на озеро, — произнес Тарт. С наших мест прекрасно обозревалась вся долина, так похожая на ту, которую я видела из окон Академии. Так вот почему Зазеркалье! Аврелия — зеркальное отражение родного мира Златы и ее мужа, а Академия — это и есть их дом.
Я оторвала взгляд от мучений девушки и страданий юноши, замечая, как глянцевая гладь озера пошла мелкой рябью, а затем на поверхности образовались черные волны, выплескивающие на берег настоящий огонь, пожирающий серебристую поросль берегов.
Злата закричала. Так кричат люди, которые испытывают непосильные им страдания. Кричат, срывая связки, надрывая горло, выплескивая наружу боль, сжигающую их изнутри. Аврелиан зарыдал в голос, падая на девушку и прижимая ее к себе, умоляя любимую не сдаваться, призывая на помощь отца и мать, всех богов Олимпа.
— Умрешь ты — умрет и созданный нами мир, — прошептал он так отчетливо, что расслышали все. Оказалось, что в этот момент Злата перестала кричать, на мгновение открывая глаза и бледными потрескавшимися губами улыбаясь Аврелиану.
— Я люблю тебя и буду любить вечно. Ни один бог не уходит с небосвода бесследно. Найдешь меня — спасешь наш мир. Сохрани его, Аврелиан, — умоляющим голосом заговорила Злата, из глаз которой струились целые потоки слез, — сбереги мое дитя. Это все, что у тебя останется после моей смерти.
Она замолчала. Черты ее прекрасного лица заострились, тело богини напряглось, выгибаясь дугой. Злата закричала, а Аврелиан продолжал удерживать ее, прижимая к кровати, хватая за запястья, плечи и талию. В какой-то момент девушка затихла и замерла, после чего растаяла, как таит серебристая млечная лава на склонах и вершинах бутылочных гор с приходом рассвета. Аврелиан упал на кровать и затих, а мы снова перенеслись, но теперь в самый центр людной площади.
Мимо нас сновали торговцы, представители разнообразных профессий, в том числе и сказочники, собирающие вокруг себя толпы ребятни. Продавцы редких артефактов, закутанные в длинные плащи, зазывали к себе богатых людей, а маги, спускающиеся прямо с небес на крылатых огромных птицах, демонстрировали им магические украшения и оружие.
Площадь заполнялась людьми, спешащими приобрести диковинные товары. Они хватали с прилавков ткани, посуду, столовые приборы с выплавленными из драгоценного металла ручками и прочую утварь. Раскупали ароматную выпечку и снедь, которую продавали в крытых повозках, брали детям сладости и магические фокусы: взрывающиеся блестками и переливающимся дымом шары, поющих сахарных птичек, распускающиеся в ладони цветы, аромат которых дурманил голову, карамельную пастилу, плывущую по воздуху в виде города-корабля.