Она подняла на меня взгляд, даже сморгнула пару раз, будто не уверенная в том, что видит. И следом выдала:
— Кажется, для исполнения супружеских обязанностей рановато.
— Я пришел сюда не ради этого, — сообщил я, протягивая перед собой коробку с колье. — Хотелось подарить тебе украшение к балу. И поговорить.
— Поговорить? — переспросила она. По колье она просто скользнула взглядом.
Не пришла в восторг. Не повисла у меня на шее. Не засыпала словами благодарности. Просто. Скользнула. Взглядом. Я почувствовал себя дураком, и это меня, мягко говоря, не устраивало.
— О чем это? — тишина затянулась, и Фэйт вновь задала вопрос.
— До бала осталась пара дней, — начал я. — Хотел поинтересоваться, как проходит твоя подготовка.
— Будто тебе не докладывают, — она пожала плечами. — Все прекрасно.
Не самая лучшая попытка наладить отношения с невестой, бесспорно. И еще несколько минут назад я был полностью уверен в том, что с задачей справится принесенный подарок. Я присмотрелся к девушке пристальнее. Все пытался найти на ней отпечаток нашего мира. Но нет, у нее буквально на лице было написано, что она чужестранка. Хотя типичные для Виннеров черты сохранились — светлые пшеничные волосы, совсем как у ее матери, тяжелый взгляд от отца и недовольно поджатые губы от бабушки. Остальное же... Вот вроде стройная девушка, но в то же время на руках можно заметить совершенно нетипичные для дретонских девушек мышцы, кожа будто загорелая, что вообще подходит лишь простолюдинкам.
Даже интересно, как примет Фэйт высший свет.
— Это все, о чем ты хотел поговорить? — девушка приподняла брови.
Она что, таким нелюбезным образом выпроваживает меня?!
— Или, может, темой нашей беседы будет наш с тобой брачный контракт? — с любопытством поинтересовалась она. — Раз тут нет моего отца, то я имею полное право зваться главой рода.
— Наш брачный контракт уже составлен, — процедил я. Мне не нравилась тем, которую она затронула.
— Он был составлен, когда мне было два года, — девушка развернула ко мне книгу, которая была у нее в руках. Брачное право?! Серьезно? — Сейчас мне восемнадцать. Срок давности истек шесть лет назад, а поскольку мой отец не может своим присутствием продлить сроки.
— Договор заключался на текущее время, — сухо заметил я, оставляя коробку с колье на высокой тумбе.
— Да, шестнадцать лет назад. И если бы мой отец был мертв, то он бы действовал по сей день. Но он жив. И вот незадачка, живет в другом мире, а потому лично засвидетельствовать продление не может.
— Этот договор заключался в то время, когда действовали другие законы.