Просидев в душевой кабинке, стоящей рядом с огромной ванной больше четверти часа, ополоснула лицо холодной водой, решив заканчивать с утренними процедурами, потому что, обида-обидой, но снять заклятие невидимости с целого города — еще надо научиться!
Одергивать себя, мол — «чего обиделась, он же тебе безразличен…» — считала бесполезным, потому что та скручивала внутренности в тугой узел, и от того, что стану отнекиваться от этого факта — обида не исчезнет! Чего врать самой себе?! Мне нравился Архан, с ним было интересно… и не только — и все это до жути пугало.
Я начинала переживать о своем возвращении, точнее о нежелании возвращаться обратно на Землю, где меня не ждет ничего волшебного… где жизнь опять превратиться в повседневную серость, насильное хождение на работу… платежи за съемную квартиру… и Вива, прилипшая к моему брату, словно банный лист, которая станет вечным напоминанием, что все произошедшее со мной на Ниссе, было не просто сном или плодом моего воображения, а реальностью, которую я проморгала из-за собственной упрямости, держащейся сейчас только на обиде.
«Возможно, это глупо, но глубоко в душе я хотела бы стать возлюбленной такого мужчины, как Архан, только это желание опасно, в первую очередь, для меня самой, потому что в сердце Темного нет места для такой, как я, сумасбродки… хотя… дело-то и не в моем характере…» — мне сразу вспомнилась брюнетка с карими глазами, которая смотрела на меня из зеркала, и стало еще грустнее.
На меня накатило раздражение, и я оборвала все свои упаднические мысли, разглядывая себя в зеркале, висящем над мраморным умывальником.
«Хватит! Лучше или хуже я той миниатюрной красотки, но я люблю себя такой, какая есть, и с этого момента пусть все будет как в том громком тосте:
Богинями мы были и остались!
Сводя безумством наших тел…
Пусть плачут те, кому мы не достались.
И сдохнут те, кто нас не захотел!!!»
На такой радостной ноте, я насмешливо подмигнула своему отражению и стащила ночное безобразие в виде бледно-розового пеньюара, оставшись лишь в нижнем белье, которое доставлялось мне из моего мира, потому что Адалина пришла в изумление, когда увидела тонкие кружева и гладкий шелк, вещая, что ее принцесса предпочитает прочный хлопок и лен. Почему Елена Ворон любила практичные вещи, мне было прекрасно понятно, так как и я предпочитала удобство красоте, но Аэлла мне не оставила выбора, видимо, решив соединить своего дедушку со своенравной попаданкой, ловя того на крючок брачных обязательств с помощью наживки в красивой обертке, взяв жертву измором.