Как я и думала, после того, как наглухо замоталась в одеяло и посмотрела в глаза своего жениха, на меня уже смотрели вполне осмысленно, без всякого до жути устрашающего вожделения, но с той же тьмой. Мне даже показалось, что Архану стало стыдно, так как в его взгляде промелькнуло чувство вины, но ошиблась, потому что с обреченным вздохом мой рот накрыли горячие губы мужчины, который живо подмял меня под себя, не давая возможности даже трепыхаться. Все мысли вылетели одномоментно из головы вместе с подозрением, намекающим, что чувство вины у Архана возникло отнюдь не передо мной…
Под кожей появился зуд. Распахнув глаза, махнула головой в строну, прерывая поцелуй, благодарная этим неприятным ощущениям, вернувшим меня с седьмого неба на землю.
«Жених» нахмурился и забормотал что-то нечленораздельное, в котором узнавалось и извинение, и оправдание своего поцелуя, чего я слышать категорически была не готова, прерывая мужчину на полуслове.
— Хватит! Лучше объясни, что со мной.
Архан пришел в себя, внимательно рассматривая меня, как будто видел впервые, слегка приподняв брови.
— Что ты видела, перед тем, как я поцеловал тебя?
Вопрос был слегка странным, если не сказать дебильным, поэтому характеристика у моего ответа была уже предопределена.
— Сеанс в прокате! Что за бред!?
— Это не бред, — устало откинулся на подушки бедный Верховный, который сам считал себя таковым. — Ты отнимаешь мои силы… впитываешь тьму без моего позволения…
Я ничего не понимала, чувствовала только, что становлюсь, будто большой… словно переела и сейчас лопну. Даже не знаю, как объяснить, но испугалась знатно, рассматривая изменения в моем теле, пока Архан лежал на кровати с прикрытыми глазами.
Ногти на руках темнели и удлинялись, словно окрашиваясь в черный лак, блестя глянцем. Локон, лежащий на моем плече, тоже приобрел черный цвет, заменяя мой родной темно-русый. Вскочив, в очередной раз, с кровати, подбежала к зеркалу и наткнулась на совершенно незнакомую мне девушку, испуганно смотрящую на меня.
Это не фига не забавно — смотреть в свое отражение и не видеть себя! Сколько было написано о вот таких вот моментах, прочитанных мною в книгах, но характерного героиням восторга я не испытывала, хотя мое отражение было намного симпатичнее моего собственного, являя образ хрупкой невысокой брюнетки с пухлыми губами и мягкими карими глазами.
— Прекрати это немедленно! — Резко развернувшись к до сих пор лежащему Хранителю, злобно процедила я.
Архан был бледен. Его ужас и восторг странно смотрелись вместе, застыв в глазах мужчины, почему-то зля меня еще сильнее.