— И как давно это было?
— Да в начале апреля. Число точно не скажу…
— А ты напрягись.
— Погоди… — Саня почесал в голове, — не… ну в первых числах, не позднее пятого. Точно! Значит нужный вам рейс у Андреича был.
И видя наше недопонимание, пояснил:
— Сменщик мой. Да, я-то потом уже, после него приезжал — а Аськи-то и нет. Так что с девчонкой-то?
— Так пропала она.
— Вот те раз. А что Машка говорит?
— Какая Машка? — склонил голову набок Рогозин.
— Подруга её. Она с ней иногда сюда заваливалась.
— Ну-ка давай про Машку поподробнее…
— А чего? Я не в курсе. Вы вон у Катьки спросите, — кивнул на барменшу Саня.
— Спросим. Ты мне скажи лучше, сменщик твой когда теперь тут проезжать будет?
— Ну… теперь никогда. Помер он неделю назад. Тромб оторвался, представляешь? Был человек и нету. Хорошо хоть не в рейсе.
Рогозин вздохнул, уныло посмотрел на меня и вновь повернулся к притихшим парням.
— Ну и где нам теперь искать? Ладно, спасибо, мужики.
Женя достал обещанную тысячу и протянул парням. Те довольно кивнули и продолжили прерванный обед. А мы направились к Катерине.
Та с любопытством высунулась из-за стойки и ждала нашего приближения. Видно, что от любопытства ее прямо распирало.
— А что, Катюш, — начал Женя, — может вспомнишь, кто десятого апреля-то работал? А?
Катя покраснела от ласкового обращения, закивала, словно китайский болванчик и с криком «Я сейчас», ринулась в подсобку. Через три минуты выскочила, потрясая в воздухе потрепанной тетрадкой.
— У меня тут всё, всё записано.
Она послюнявила палец и перелистнула несколько страниц.
— Ага. Ну вот же! Моя смена и была.
Рогозин покачал головой, но вполне миролюбиво спросил:
— Ну тогда давай вспоминать?
Катя кивнула и сосредоточено принялась что-то едва слышно шептать.
— Так… О! Ну точно же. Я ж десятого как раз к зубному утром бегала, а когда вернулась, как раз Аська пришла. Ну точно, ну е-маё! Точно, вот прям сейчас и вспомнила. Приперлась днём, веселая, по-моему, уже подшофе была. Я еще ей сказала, чего, мол, по утрам колдыриш, как старый алкаш, а она мне «не твое собачье дело»!
— Ну а потом что было? — я даже вперед подалась.
— А чего потом? Все вроде. Посидела и ушла. Вроде…
Она еще немного подумала.
— Не, не помню я. Зуб у меня ныть начал, как заморозка прошла. Меня тут Миронов подменял. Не видела я как она ушла, — понурившись, ответила Катя.
— А Миронов это кто?
— Это мой хозяин. Самому пришлось вставать за стойку. Люська болела. А она, если болеет, черт с два выйдет. Я даже говорить не могла. Мигрень началась, а он как раз приехал, продукты кухне привез. Вот и разрешил мне пару часов поспать в номере.