— Может и с ним, — Маша пожала плечами и кажется совсем потеряла интерес к нашему разговору.
— Ну спасибо вам. Вы мне только телефон ее запишите пожалуйста.
Маша долго искала клочок бумаги, и я даже пожалела, что не ношу с собой блокнот с ручкой. Наконец нашла и, извиняясь, протянула:
— Вы только не подумайте, что мне все равно. Просто… я ее предупреждала не раз. Мы короче на самом деле поругались сильно, и я до сих обижалась, а сейчас думаю вот, а что, если я ее никогда больше не увижу, а?
И так по-детски на меня посмотрела, будто я волшебница и прямо сейчас сделаю так, что Ася найдется.
Я молча и чуть виновато пожала плечами и протянула ей обещанные деньги.
— Да не надо. Не возьму я. — она скрасила на груди урки и грустно покачала головой.
— Возьмите, маме передайте. Ей очень нужно сейчас. И сами съездите. Она там одна…
И вдруг… губы девушки дрогнули, и она заплакала.
Я даже попятилась, таким неожиданным оказался этот ее порыв.
— Я… съезжу. Сегодня же поеду. Спасибо вам.
— Ну что? Есть какие-то соображения, что делать дальше? — спросила Женю, вкратце поведав ту часть разговора, при которой он отсутствовал.
Мы понуро плелись к машине и мне казалось, что это тупик. Станция конечная, можно выходить и начинать жить обычной жизнью.
«Будто ты половину этой жизни сыском занималась»… — ехидно подумала про себя.
— Ну… нужно вернуться в деревню, поговорить с местными еще раз. Опять же участковый. Ну должен же он хоть когда-нибудь на месте быть. Может кто и вспомнит все-таки номер машины, или самого парня. Раз уж Маша говорит, что они не первый раз встречались.
— Ну да, давай так и поступим. Стоп.
Я резко затормозила и уставилась на Рогозина.
— Что? — спросил недоуменно, разводя крепкими мускулистыми руками.
— Ничего… — буркнула в ответ.
На самом деле я хотела спросить какого черта он со мной носится, но потом подумала, что… короче, пусть будет. Сильное мужское плечо никогда не помешает такой хрупкой и авантюрной девушке как я.
Десантник закатил глаза и предложил заехать куда-нибудь пообедать.
— Мы теперь как птички неразлучники?
— Попугаи, — поправил он.
— Да неважно! Ей богу, я уже начинаю переживать, что нас с тобой запишут в пару.
Женя склонился надо мной подобно горе, и дыхание тут же спёрло. Не иначе как от страха, ага.
— А что, кто-то так сильно против?
— Против, — я выскользнула из его уже потянувшихся могучих рук и показала язык.
Детский сад, однако… ой я интересная натура…
Уверена, что Рогозин был того же мнения, но он только улыбнулся и подмигнул в ответ.
— Ну так как насчет пообедать?