Антон тоже уже поднимает ногу, и собирается залезть вслед за мной, но Михаил Юрьевич его придерживает за руку и говорит:
— Пусть барышня нас в машине подождет, а мы в другой поговорим, с глазу на глаз.
Я с удивлением смотрю на Антона, он на меня, и успокаивающе кивнув, захлопывает дверь. А я остаюсь совсем одна в салоне.
Судя по часам на телефоне Антона, они разговаривают примерно минут двадцать.
Я уже не знаю, как найти себе место и чем заняться? Так и тянет включить телефон и позвонить дочери, предупредить, что я уже в Москве и возможно скоро к ней приеду в гости проведать. Но каждый раз, когда я достаю свой телефон, интуиция начинает благим матом на меня верещать, чтобы я и близко пока его не включала.
Антон возвращается один, ровно через тридцать минут. Хмурый и задумчивый.
Машина трогается, и мы куда-то едем.
— Ты не хочешь мне рассказать, что случилось? — не выдержав спрашиваю я через десять минут напряженного молчания.
Антон какое-то время разглядывает меня, а затем говорит:
— Ничего не случилось, так, личные семейные вопросы кое-какие решали.
— Понятно, — коротко отвечаю я.
Затем глубоко выдыхаю, и отворачиваюсь, стараясь унять свою злость. Мало того, что он притащил меня в Москву, непонятно в каком качестве, так еще и не желает мне хоть что-то объяснять. Хотя я же прекрасно понимаю, что случилось явно что-то из ряда вон выходящее. Однако же…
Ай ладно. Будем работать с тем, что есть.
Поворачиваюсь и спрашиваю о насущном, и СВОЁМ ЛИЧНОМ СЕМЕЙНОМ. На свой мысленный сарказм, по поводу «личного» и «семейного», стараюсь не обращать внимания.
— Могу я узнать куда мы едем, и когда я смогу связаться с дочерью, и увидеться с ней?
Антон отвечает коротко:
— Через пару дней, я скажу тебе, до тех пор не звони, если не хочешь, чтобы у неё начались неприятности.
Внутри меня опять всё вспыхивает от негодования и злости. Как же он достал с этими угрозами!
— Может хватит уже угрожать! — шпилю я. — Я не дура, и прекрасно поняла, что в твоих руках испортить жизнь не только мне, но и моему ребенку. Так может…
— Не я могу ей испортить жизнь, — резко прерывает меня Антон, чуть наклонившись в мою сторону. — А те, кто считают тебя любовницей Вейстера.
Мои глаза округляются от удивления.
— Чьей?
— Любовницей Вейстера, — отвечает Антон.
— Что за чушь? — усмехаюсь я, на слова мужчины.
— Это только ты думаешь, что это чушь. Всех же остальных Вейстер убедил, что ты его любовница, и даже при официальном допросе это подтвердил. Кроме того, ваша переписка по электронной почте это доказывает.
У меня нет слов. Я смотрю на Антона и не знаю, что сказать.