— Купи цветы. Любые, какие пожелаешь.
— Я не буду покупать цветы! — возмутилась я.
— Купи цветы, — настойчиво повторил босс, но уже чуть громче.
— Мужчина, не жадничайте. Порадуете свою любимую… Она в положении, ей нельзя расстраиваться! — подключилась к разговору продавщица цветов.
Прекрасно. Теперь я — ещё и жадина. Жадина и невоспитанное хамло, стараниями босса.
Поэтому я выбрала самый огромный, дорогой букет из белых лилий и жёлтых фрезий, которые терпеть не могла, и презентовала боссу со словами:
— Всё для тебя, любимая.
От запаха лилий у меня всегда болела голова, а жёлтые фрезии мне просто не нравились. Поэтому рано или поздно у босса на подсознательном уровне начнётся отторжение.
Отторжение началось почти сразу же. Босс чихнул и попытался вручить букет мне.
— Филя, не тупи, — тихо процедила я. — Не знаешь, что ли… Детям — мороженое, бабе — цветы?.. Вот и неси!
Филипп не стал пререкаться. Я нарочно медленным шагом решила прогуляться до отеля. Злорадствуя над тем, как временами лицо Филиппа искажается от страдания. Я же в мужском теле не испытывала и десятой доли его мук.
В отеле он попытался вручить мне этот мерзкий букет. Здесь нас уже никто не видел и не подслушивал, поэтому можно было и пошуметь. Филипп настойчиво пытался вручить мне букет, бормоча извинения. Я швырнула букет на пол.
— Кроссворды, как орешки, щёлкаешь, а до элементарного догадаться не можешь? Если у моего тела разболелась голова от аромата лилий, значит, я терпеть не могу эти цветы. Нюхай их сам!.. Кретин!
Филипп оторопел на мгновение. Но потом решил избавиться от букета. Пока он пристраивал букет в хорошие руки или просто относил на мусорку, я разделась, решив расслабиться… Я достала своё любимое полотенце из чемодана. Нежно-сиреневого цвета.
В ванной уже журчала вода. Огромная шапка пены росла на глазах. Я разожгла свечки и поставила их всюду, куда только можно. Филипп молчал, наблюдая за моими приготовлениями, но не вытерпел, увидев ведёрко мороженого у меня в руках.
— Это обязательно? Я не ем сладкое!
— Теперь ешь! — рявкнула я и удалилась в ванную.
Вода в ванной была горячей. Сначала я по привычке едва ли не выкрутила вентиль холодной воды до упора. Но потом вспомнила, что беременность и все её примочки теперь легли на плечи начальника.
Поэтому залезла в горячую воду и начала лопать мороженое.
Через несколько минут в дверь ванной постучал Филипп и решил зайти. Сначала я всполошилась, прикрывая рукой грудь. Но мужская грудь Филиппа была размером «минус один», поэтому я расслабилась. Всё, что было ниже груди, прикрывало шапкой пены.