За то, что душманы обломали нам сон, я предложил их наказать. Мы взяли еще один караван.
Без оружия.
Чистый.
Барахло одно, которое и отбирать-то стыдно.
Как стемнело, повторилось всё то же самое: батальон спит - мы воюем. Во всем батальоне бодрствуют только дежурные и часовые - у нас на позиции бодрствуют все и ночь напролёт слушают как "пули свистят по степи".
Наутро, как стихла и улеглась война, перед тем, как лечь досыпать оставшийся час, пацаны подошли ко мне и очень вежливо, очень доброжелательно и очень убедительно попросили меня не совершать больше подвигов.
- Мы все хотим дожить до дембеля, а ночью нужно спать, - таково было общее мнение.
Я хотел того же, что и все - дожить до дембеля и спать ночью, если не моя смена рубить фишку. Поэтому извинился перед коллективом за свое неправильное поведение:
- Кто ж знал, что оно так будет?
Извинения были приняты и будущие медали за караван с оружием никто не стал оценивать как жопорванство.
Мой наградной лист был честно подписан командиром первого батальона, но в полку полетел в корзину. Вместо медали мне просили передавать приветы от Паши-террориста.
Еще два наградных даже не вышли из батальона. Отказался подписывать замполит. Представленные к награде герои не слыли отличниками политической подготовки, а были, как и я, записными губарями. Военнослужащий, нечётко понимающий политику партии и правительства, не может совершить подвиг. Нарушитель воинской дисциплины не может быть героем.
Не верите?
Спросите у замполитов.
Не прёт мне по службе.
И по духовенству не пёро, и по черпачеству не прёт.
Рубят мои наградные замполиты. Себя "Красными Звёздами" награждать не забывают, а мои скромные медали рубят.
На губу - как нате, здрасьте, а вот медаль - это шалишь.
Обидно, но не смертельно. Мне бы живым отсюда уехать и, по возможности, здоровым. А уж с медалью или без медали - вопрос малозначительный.
Вдобавок, моя поджатая губа за отобранную медаль ничто по сравнению с реками слюны и озерами слез, которые выплюнул и выплакал капитан Востриков совсем скоро после того, как нас рубанули с наградами.
Есть Бог, всё-таки.
Есть.
Капитан Востриков, катаясь со своими любимчиками из первого разведвзвода по окрестностям Шибиргана, тормознул бурубухайку. В кузове бурубухайки мирные душманы везли шесть тяжелых ящиков, запечатанных сургучными печатями с гербом Афганистана.
Не было бы печатей - и делу конец. Взломали бы те ящики, ознакомились с содержимым и дальше - по результатам кантрола.
"Главное в нашем деле - снимать кантролы", - говаривал старшина полкового оркестра старший прапорщик Маловар.