Хизарь выкинул фортель.
Он попросил Мифтахова перевести его на КП роты дежурным. Ни один нормальный старослужащий не мечтает служить на КП, где кроме ротного обретается замполит.
Зульфар специально собирал под свою руку ротных дембелей и старший сержант Хизриев со своим опытом и авторитетом был бы очень ему полезен на КП. Но ротный за долгие месяцы службы отлично понял, что за человек старший сержант Хизриев и понял что произошло между ним и коллективом Высоты 525.
Четыре раза просился Хизарь на КП
Четыре раза Зульфар ему отказывал.
Через три недели после Приказа Хизарь начал разговаривать сам с собой.
Потом у него начал меняться взгляд. Глаза сделались беспокойными, не могли остановиться на чем-то одном и перебегали с предмета на предмет.
Еще дней через десять Хизарь начал играть в прятки: накроется на своей постели одеялом и кричит оттуда:
- Ку-ку!
Или накинет на голову одеяло, выбежит из землянки и машет руками, изображая приведение.
Мы стали подозревать, что Хизарь поехал по жизни.
Дежурные стали чаще бывать в землянке, присматривая, как бы Хизарь не потянулся к пирамиде с автоматами.
Как один из лучших сержантов первого батальона Хизарь уволился с первой партией, сразу же после октябрьских праздников. Но за полтора месяца своей волчьей жизни на Высоте заметно повредился в рассудке.
Сидит себе где-нибудь свесив ноги с бэтэра. Смотрит вниз, на долину Аксай. Смотрит вдаль, на горы. Смотрит как передвигается солнце по чистому синему небу. Сам себе истории рассказывает. Сам себе песни напевает. Сам себя веселит и развлекает.
Тихий.
Безобидный.
Я отвозил его на КП батальона на вертушку и видел какое сильное удивление вызвал Хизарь у однопризывников-дембелей с других позиций своим тихим нравом и кротким видом.
Если вдуматься, старший сержант Хизриев не был плохим человеком. Он не заставлял молодых стирать себе трусы и носки. Он ничего не требовал лично для себя, кроме уважения и беспрекословного послушания. Он не был заносчив или хвастлив. Он не был болтуном. Сержантскую службу он знал досконально и не терпел расхлябанности. Он был старше нас всех, даже старше ротного, но разве это такая большая беда?
Просто он очень любил власть и властвовать.
Было видно, что он упивается властью, что ему приятно приказывать.
Он боготворил свои лычки, дававшие ему эту власть над подчиненными.
Он прогнул под себя двух шакалов, чтобы продолжать упиваться властью.
Он любил власть - и не смог ее удержать.
Печальна судьба свергнутых тиранов.
Мы не грустили о нём, а если вспоминали, то всегда со смехом.