Через неделю. Глава из дневника Нелли…
Знаете, какой привкус надвигающейся катастрофы на губах? Это горечь растворяющейся в воде шипучей таблетки.
Все происходит слишком быстро, ты не успеваешь поймать тот момент, когда все пошло наперекосяк. Чаще всего понимание приходит резко. Опускается обухом по голове. И ты вдруг понимаешь — а поздно что-то менять.
Ваши отношения встали на незримые новые рельсы. И неудержимо катятся вперед. А тормоза, как известно, придумали трусы… я впервые не знала, что делать. Спрыгивать с этого несущегося поезда на полном ходу?
Или закрыть глаза и оставаться лететь, навстречу неизвестности, в глубине души понимая, что если ничего не изменится, вы с ним разобьетесь. Оба. Насмерть.
Шел седьмой день вежливого общения двух соседей. Ты и я, как чужие? А я все боюсь спросить, что произошло.
Просто в один вечер ты надел маску и перестал тянуться ко мне душой. Ты интересовался моим самочувствием, но не клал ладони на живот, чтобы послушать, как стучит ножкой малыш.
Ты целовал меня в губы, но уже не так страстно, а словно по обязанности, отстраняясь от меня слишком быстро.
Ты не поддразнивал, не смеялся надо мной, когда я натягивала твою старую футболку и дефилировала в ванную. Ты не дышал на окно на кухне и не рисовал ужасно глупые, но такие милые сердечки, с нашими именами внутри.
Ты, как прежде, готовил мне чай и овсянку, но не пытался подкормить лакомыми кусочками, вроде булочек и шоколада. Если бы я не знала тебя так хорошо, я бы решила, что ты разлюбил меня.
Если бы я не знала наверняка, что такое может случиться, я бы задала этот вопрос. Такой простой вопрос: «что случилось?». Но я не спрошу у тебя ничего, а продолжу вести себя хорошо, но это так скучно. Играя в идеальную спокойную семью уже по твоим правилам.
Как скажешь, милый я стану для тебя такой, какой ты меня хочешь видеть. Потому что я слишком сильно зависима от тебя. Люблю до безумия. Вот точное определение. И теперь больше всего на свете я боюсь, что наскучу тебе.
Наскучу до такой степени, что ты уйдешь от меня. Бросишь и меня и ребенка. Господи… зачем? Зачем я ввязалась в эту чертову любовь? Вступила в ту же реку во второй раз? Я же чувствовала еще тогда — ты сильнее меня. Ты независимее.