— Да, Петр.
— У-ульяна Александровна, извините, но не могли бы вы поторопиться? Мне нужно срочно отвезти документы в офис Ярослава Петровича, а их нужно забрать из его квартиры.
— Да, конечно, — давно я так не радовалась срочным делам, — сейчас выйду.
Скидываю звонок и смотрю на родителей, как мне кажется, со всем своим сожалением. Очень не хочется продолжать начатый разговор и отвечать на вопросы папы.
— Мам, пап, мне надо ехать.
— Как ехать, Улечка, а поесть?
— Мам, я поем дома. Все, люблю вас. Пока, пока.
Собираюсь в скоростном режиме, пока удивленные родители не успели очухаться и как-то меня затормозить.
Следующий день я провожу в постели, потому что снова чувствую легкую тошноту и решаю избежать неприятных ощущений. Посвящаю день чтению полезных статей про беременность и время после рождения малышей. Намеренно избегаю темы самих родов, потому что от одной мысли о том, через что проходят женщины, во рту пересыхает.
Зинаида отпаивает меня бульоном, и к вечеру мне становится лучше. Стараюсь не думать о Гаврилове, но мозг упорно подкидывает пищу для размышления. Понятия не имею, как буду себя вести после того случая.
За время своего отсутствия он звонит мне раз пятьдесят, но я продолжаю усиленно игнорировать его попытки поговорить. Мне нечего ему сказать, да и он вряд ли сообщит что-то важное и новое.
Наконец, мне удается уснуть. Просыпаюсь с бешено колотящимся сердцем и трясущимися руками. От какого-то шороха, который доносится сзади. Резко поворачиваюсь и вскрикиваю от неожиданности.
— Уль, тш-ш-ш, это всего лишь я.
Давлю в себе желание обматерить этого идиота, который додумался припереться в комнату среди ночи и напугать меня до смерти. Обхватываю живот, когда ощущаю, как он напрягается от страха. Такое происходит впервые, и это не сказать, что приятно. Начинаю приводить в норму пульс, не переставая поглаживать живот.
— Ох…
Не сдерживаю болезненного выдоха. Яр тут же опускается на колени и смотрит испуганными глазами. Я вижу, как широко они распахнулись, даже несмотря на кромешную тьму.
— Что такое? Больно? Звонить врачу?
Он кладет свою горячую ладонь поверх моей, и становится легче.
— Скажи что-нибудь, солнце. Болит? Колет? Режет? Почему ты такая бледная?
— Хорошо все. Небольшой тонус из-за того, что ты меня напугал до полусмерти. Сейчас пройдет. Я читала, что такое бывает.
— Точно все хорошо, а то давай я позвоню Карине Аркадьевне?
— Я в порядке, правда.
Слышу его тяжелый выдох. Мужчина, не спрашивая разрешения, ложится сзади и обхватывает меня руками за талию. Ощущаю, как бухает сердце в его груди.