— Отвисни, Никит, возможно все не так серьезно, как ты думаешь. — Ванька откусывает малосольный огурец и медленно его жует. Стряхиваю пепел в пепельницу. Сашка помалкивает, тоже жует, переводит встревоженный взгляд с меня на Ваньку и обратно. Друзья интуитивно почуяли, что мне нужна перезагрузка, поэтому накануне Нового года поставили жен перед фактом: мы идем в баню на весь вечер. Благо у Сашки действительно есть дубовая баня. Сейчас наши жены и дети проводят время друг с другом в доме, мы тут на «посиделках» с выпивкой, сигаретами и баней.
— Не могу. Этот кошмар вокруг меня не дает нормально жить, работать, думать. Фролыч сказал, что больше не позволит мне переносить спонтанным образом командировки. Не знаю, как сказать Ане, что январь она будет без меня.
— Зато ты с ней в трудное для нее время рядом. Женщины это ценят.
— Думаешь ценит? — горько усмехаюсь. — Мне кажется она ничего вокруг себя не замечает, только и бегает каждый день по врачам, а ночью плачет. Я не знаю, чем ей помочь, кроме того, что уже сделал. Чувствую себя беспомощным, — во рту образовывается горький привкус поражения. Если после того шокирующего узи у меня был запал доказать Ане, что это врачебная ошибка, то после пятого узи в кардиоцентре, где на 70 % подтвердили диагноз, у меня не осталось аргументов для светлого будущего.
— К нам после январских праздников должен приехать врач из Германии. Кардиохирург, правда, для взрослых, — вскидываю на друга с надеждой глаза. — Я ничего не обещаю, Ник, но поговорю с главным.
— Но вдруг наши врачи ошиблись и пацан вполне здоровый, — тушу сигарету, ставлю локти на стол. — Вот ты, как врач, что можешь сказать?
— Я не кардиолог.
— Ты врач, у тебя есть общее представление об этой фигне.
— Исходя из того, что мне сказал Сергей, главное успешно провести операцию и провести качественную реабилитацию, а что дальше, все зависит от здоровья малыша. Тебе остается только проявить терпения и понимания, Ник.
— Но он же будет нормальным ребенком?
— А если ненормальный, что ты сделаешь? — от вопроса я вздрагиваю, Ваня хмурится. — Ник, правда, что ты сделаешь? Выставишь Аню за порог с ребенком? Откажешься помогать, поддерживать? Будешь подонком?
— Нет.
— Тогда не накручивай себе нервы и плыви по течению, Ане нужно крепкое плечо. Я понимаю, тебе сложно, на тебя за короткий промежуток времени свались столько всего, что не каждый выдержит, но другого выхода нет.
— Я не понимаю, что будет дальше.
— Все будет хорошо. У моей свекрови домик на море, будете туда ездить, — Сашка ободряюще улыбается. — Ник, мы рядом, поможем, чем сможем. Анютка хорошая девочка.