Возле подъезда расхаживал высокий мужчина. Курил, рассматривал окна дома, нервно разворачивался и снова заходил на проложенный курс.
— Прекрасно. Теперь он под окнами дежурить будет!
— Да ладно? — удивилась Катя. Подруга заняла моё место у окна и сдвинула дешёвый тюль в сторону. — Это он?
— Да, блин. Урод собственной персоной!
Я села на кровать. Подруга наблюдала за мужчиной.
— Да вроде не урод…— несмело сказала она.
— У него нутро гнилое! — возразила я.
— И что ему надо?
— Не знаю и знать не хочу. Но он знает о беременности. Пришёл, когда меня тошнило.
Катя обернулась. Удивление плескалось в светло-карих глазах.
— Подожди. Зачем ты его в квартиру запустила?
— Я не запускала! Покровский сам зашёл, когда я выскочила из квартиры, убегая от Витька, — пояснила я. — Он припугнул Витька и зашёл без разрешения. Ты просто не представляешь, насколько он наглый и непробиваемый! Как стена — не подвинешь!
Катя присела рядом, обняв меня за плечи.
— И что ты надумала?
— Да ничего. Придётся съехать с квартиры, — вздохнула я. — Жизни всё равно нет. Заплатить требуемую долю не могу, на адвоката тоже деньги нужны… Надо работу найти и жильё недорогое. Но сначала решу проблему с беременностью.
— Аборт? — уточнила Катя.
— Да. Это даже не обсуждается! — заявила я, почему-то глядя в окно, за которым беспокойно расхаживал Покровский.
На следующее утро я поблагодарила подругу за то, что приютила меня. К десяти часам мне надо было появиться в женской консультации.
Я почему-то с опаской выглядывала в окно перед уходом. Потом нервно посмеялась над собой — не будет же расфуфыренный мажор ночевать под окнами. Покровского не было видно. Я вздохнула с облегчением, но всё равно оглядывалась по сторонам, добираясь до остановки.
В женской консультации сначала зашла к гинекологу и выслушала все предупреждения и рекомендации, потом отправилась платить за операцию. Взяла талончик и отстояла небольшую очередь у кассы, чтобы оплатить услуги.
Пальцы немного дрожали, голова кружилась от тошноты. Я ничего не ела, в желудке намечалась голодная революция. Перед операцией было нельзя есть.
Надеюсь, всё пройдёт, как надо. Ведь мне ещё столько всего необходимо сделать и решить, как быть дальше: с квартирой и со своей разбитой вдребезги жизнью…
— Вы хотите оплатить услуги? Девушка? — позвала меня кассирша.
— Да-да. Сейчас.
Я просунула в окошко кассы квитанцию для оплаты и деньги. Купюры словно обжигали мои руки, одной из них я нечаянно порезала кожу на сгибе пальца.
— Не хватает.
— Как не хватает? — похолодела от страха. Я верно отсчитала деньги не знала, куда они могли деться.