— Что но? — насторожилась я.
— Но доверие между нами очень хрупкое.
— Его попросту нет.
— Да, но я тешу себя надеждой, что оно появится.
— К чему ты клонишь, Арсений?
— К тому, что я не могу отпустить тебя. В моей голове прямо сейчас разворачиваются представления одно другого коварнее, где ты то ли сбегаешь, то ли пытаешься избавиться от нежеланного плода всеми доступными способами.
Арсений прямо посмотрел мне в глаза.
— Но я хотел бы, чтобы этого не было. Я могу тебе доверять?
Я обняла себя за плечи.
— Я сама себе не доверяю сейчас.
— Вот и я о том же. И что мы будем делать?
Я не могла ответить. Мужчина сбивал меня с толку своим поведением. Сердце колотилось быстро и часто.
Арсений дотронулся до моих запястий и стянул перчатки с пальцев.
— Что ты делаешь?
— Я не укушу и не наброшусь на тебя, Алёна. Мы на людной, открытой парковке. Дай мне руку.
Я отрицательно покачала головой, сжав пальцы.
Мужчина усмехнулся, посмотрев на мои сжатые кулаки.
— Можешь влепить мне кулачком в ухо. Но с условием, что потом исполнишь мою просьбу.
Неожиданно для себя я рассмеялась, представив, как пытаюсь дотянуться до высокого Арсения, пытаясь попасть ему кулаком в ухо.
— Так гораздо лучше. Ну же…
Арсений протянул мне руки ладонями вверх. Голубые глаза горели нетерпением и жаждой.
Я покосилась на мужские ладони с чёткой линией жизни. Его руки казались мне капканами. Стоит только приблизиться — и ловушка захлопнется.
— Чёрт возьми. Мне кажется, что я знаю, о чём ты думаешь! — нетерпеливо цыкнул Арсений и сам потянулся к моим рукам.
Сжал их своими и не дал отпустить.
— Не дёргайся. Или я тебя сейчас к чему-то принуждаю? — спросил он.
Я замерла. Горячие пальцы держали крепко, но бережно. Тревога понемногу отступала. Не колотилась паникой в горле — и на этом спасибо.
— Я не кусаюсь, Алёнка. Я не зверь. Просто совершаю ошибки, как и все. Одна из них оказалась катастрофической неудачей.
Арсений переместил свои руки, начав поглаживать большими пальцами запястья.
— Ты про клуб?
— Нет. Я про то, что встретил Милу и залип. Она оказалась въедливой заразой. Длительной и затяжной болезнью. Если бы не встретил её, не распинался бы перед тобой. Жила бы ты, Бабочка, дальше своей жизнью. Без меня.
Арсений словно нехотя отпустил свои пальцы.
— Кстати, какая она, твоя жизнь, Бабочка? Явно не такая беззаботная и по-летнему солнечная, как хотелось бы, да?
— Не называй меня так. Пожалуйста.
— Поздно, — широко улыбнулся Арсений. — Это прозвище уже прикипело к твоему образу в моей голове.
— А как ты называл её, свою невесту? — внезапно спросила я.