— Говорите, не знали? Странно… Похоже, что вы приняли афродизиак непосредственно перед тем, как попали в больницу. Обычно влюбленные пары стремятся разнообразить свою половую жизнь…
Егор кашлянул. Врач умолк и вздохнул:
— Впрочем, это не мое дело. Должен только предостеречь вас на будущее. Вам нужно избегать любых сексуальных стимуляторов в любом виде…
— Что. С. Моим. Ребенком?! — громко повторила я. Не нравилось мне, что доктор продолжает говорить о другом, а не о том самом важном, что волновало меня сейчас больше всего.
— Плод жив, — наконец соизволил сообщить медик. Но прежде, чем гора свалилась с моих плеч, добавил: — Однако вам придется пройти ряд обследований через неделю, две недели и месяц после отравления. Оно могло повлиять на развитие органов ребенка…
— Что?
Если бы я не лежала на кровати, я бы упала. На развитие органов моего ребенка? То есть из-за безголовости своей мамаши мой малыш может родиться больным? О боги, нет! Только не это!
— Пока беспокоиться не о чем, вас вовремя доставили в больницу, и мы минимизировали риск, — попытался успокоить врач. — Но подобные афродизиаки могут навредить детям различных рас, таких как нимфы, феи и оборотни. Отклонения приводят к тому, что феи, например, теряют способность производить пыльцу, а дети оборотней рождаются не способными на превращения…
Егор заметно побледнел. Наверное, примерил ситуацию на себя. Голова у меня кружилась все сильнее. Ох, знал бы ты…
— А опаснее всего афродизиаки сказываются на детях от смешанных браков, — решил добить меня врач. — Я бы советовал поставить в известность отца ребенка. Возможно, для внутриутробного лечения плода потребуется кровь отца.
Моё сердце забилось так быстро, что я даже не могла его успокоить. Моему малышу, моей кровиночке грозит опасность. А всё из-за чёртового желания быть рядом с Егором! И что я за мать после этого?! Ненависть к себе тугим комом подступила к горлу, меня съедали одновременно столько чувств, что не знала, на какое откликаться. Да, не знала, что афродизиаки могут навредить плоду, но разве это меня от ответственности освобождает? Не нужно было этого делать, не нужно было просить Сашку и вообще… И вообще, зачем я это всё затеяла?!
Но после слов доктора я крепко прижала к себе подушку, попутно представляя, как говорю Егору, что он будет папочкой. Нет, этого не произойдёт! Я же знаю, чем это может закончиться для меня и моего крохи! На несчастье счастья не вырастишь, тем более если это семья.
— А можно… — чувствовала, как задыхаюсь, но глаза всё равно опускала в пол. Не хотелось смотреть на Егора. Казалось, что сможет позорно учуять правду.