Жена бессловесная, бесправная тварь. Да в здравом уме никто на такое не согласится. Я уж точно.
Второй вариант принять ещё тяжелее. Принять то, что ты не вернёшься в привычный мир – это раз. Это уже случилось независимо от моего желания. Остаётся только смириться. Признать чужого человека своим мужем – это два. Представила мужчину, и стало страшно. Вот чёрт! Такого не одурачишь. С настоящей женой у него не было взаимопонимания. Что же делать мне?
Правда, у меня есть преимущество. Я не зажата предрассудками, всесторонне образованна, можно сказать. Обладаю арсеналом современного объёма знаний по этике, психологии, сексологии, наконец. Обольщать мужчину ведь тоже придётся: если хочу с ним взаимопонимания, муж должен быть мне верен и спать только в моей кровати.
Я поморщилась от такой перспективы. Радовало, что мужчина мне нравится, как сексуальный объект. С любовницей разберёмся. Не очень-то он к ней привязан. И к жене не испытывает отвращения. Иначе не кидался бы на кости. Отучим, как от вредной привычки.
Стало тошно от своего цинизма. Однако, на кону стоит моя жизнь. Здесь не до ложной гордости и всякой другой дребедени.
Я уже знала, что приму второй вариант.
Глава 11. Мередит
Роберт
Роб вышел из спальни жены и смачно, но тихо выругался. Он злился, что повёл себя, как последний идиот. Чего, спрашивается, набросился на неё? Он легко мог раздавить ей грудную клетку голыми руками.
То, что она сама нарвалась, не умаляло его вины.
Лэрд решился навестить жену только через несколько дней. Давая возможность прийти в себя. Он заснул накануне за столом. Его развезло от вина. Неудивительно. Ведь был смертельно уставшим. Они охотились за призраками, не слезая с коней даже справить нужду. Ни допросы, ни пытки всякой отловленной швали в походе, не помогли приблизиться к цели. Его словно водили за нос и насмехались над его усилиями.
Все вокруг шарахались от злого лэрда. Только вот эта пигалица, по недоразумению ставшая его женой, совсем его не боялась. Ведь вполне пристойно поинтересовался её состоянием.
Стоило ему задать свой вопрос, как ведьмовские глаза вспыхнули сарказмом и пренебрежением. Эта девчонка тоже решила поиздеваться над ним.
– Жива. Только не вашими молитвами, – вот что она сказала. Яд так и сочился из её слов. Похоже, он и не покидал её, найдя себе отличное применение, разбавившись в крови и сочась наружу со слюной.
В ней говорила обида. Он её понимал. И ему нравился этот свирепый мышонок, что приобрёл храбрость, встретившись лицом к лицу со смертью.
Увидев выражение его лица, она побледнела. Покинув на время комнату, он дал ей время успокоиться и одуматься. Но не тут-то было. Сама напросилась.